— Не знаю. Откуда мне знать?

Все замолчали. Светлячки беспорядочно носились в темноте. Кончик сигареты Роз Морленд светился — круглый устойчивый светлячок. Запах разложения наполнял воздух.

Внезапно Тимми испуганно заныл:

— Мама! Хочу домой.

Стив сказал:

— Ну ладно. Миссис Морленд, может, вы возьмете ребятишек и подождете в машине?

— Я хочу остаться, — подал голос Бак.

— Ма-а! — ныл Тимми. — Хочу домой!

— Уведите их, миссис Морленд.

— Но, Стив… — воскликнула Роз, — вы же не думаете… Не думаете, что Линда…

— Посидите в машине, миссис Морленд. Отдохните. Уведите детей…

— Тимми, Бак, — рассеянно позвала Роз. — Пошли со мной, пошли.

Едва различимая в темноте, она спустилась с кучи мусора. Зазвенели выскользнувшие из-под ног бутылки и консервные банки. Тимми захныкал. Его тихий жалобный плач доносился снизу, от дороги.

— Вот что, — деловито сказал Стив, — у вас в машине есть фонарик, Джон?

— Нет.

— У мистера Морленда есть. А вам тогда лучше держаться рядом со мной. Вы, мистер Морленд, идите по правому краю, а мы пойдем слева.

Гордон Морленд был поражен:

— Но Стив, дети здесь все обыскали. Так они и чемодан нашли. Если Линда… если…

— Может, они куда-нибудь не заглянули. Может, где-нибудь в бурьяне?

Гордон Морленд пошел вправо, вслед за лучом своего фонаря. Стив Риттер постоял неподвижно. Джон слышал его спокойное дыхание. Потом Стив включил фонарик и направился влево:

— Что ж, Джон, пошли.

Искали они — и Джон сознавал это — тело Линды. Они уже примирились с этим как с возможным фактом, — что она мертва. И хотя Джон был измучен и обессилен, он понимал также, какие подозрения роятся в цепком писательском воображении романиста Морленда. Это было очевидно — по возбужденности и резкости голоса Роз и по формальной холодности Гордона. Они думают… Он заставил себя отбросить эту мысль, не дать ей оформиться, чтобы выдержать все ему предстоящее. Я помешаюсь, если позволю себе думать об этом.

Идя рядом со Стивом, он внимательно вглядывался в то, что высвечивает луч фонарика, выхватывающий из темноты то старую железную кровать, то чудом выросший здесь куст ириса, полусгнившие картонные коробки и разбросанные повсюду бутылки и консервные банки, — будто жители Стоунвиля все двадцать четыре часа в сутки только и делают, что пьют и едят, едят и пьют…

И пока они, тщательно осматривая все, двигались вперед дюйм за дюймом, Стив не проронил ни звука. Джон никогда еще не видел его таким официальным. В роли местного представителя закона Стив стал совсем другим. С него слетела вся его обычная игривость.

Один раз поскользнувшись, Джон чуть не упал на Стива и с отвращением ощутил тепло его твердой руки. В памяти снова всплыло Линдино признание: «Это Стив… Я не хотела… Но это сильнее меня…»

Был Стив ее любовником или не был? Этого не узнать…

Но постепенно стало легче. Ее здесь нет, убеждался он, будто Линда, где бы она ни находилась, каким-то своим особым, безумным способом сообщила ему это. Все в порядке. Ничего мы в бурьяне не обнаружим. Самая страшная минута, когда все они оторвутся от того, что распростерлось на земле и посмотрят на меня, еще не наступила.

И они не нашли ее. После сорока пяти минут неловких, неуклюжих поисков Стив крикнул другому фонарику, веером обшаривавшему свалку:

— Что-нибудь нашли, мистер Морленд?

— Нет, Стив.

— Ладно. Прекратим это. Похоже, здесь ничего нет.

Они вернулись к чемодану. Стив бережно сложил в него платья, застегнул замки. Гордон Морленд встретил их у входа на свалку.

Тимми уже забыл, что ему страшно. Они с Баком, как настоящие марсиане в скафандрах, крадучись ходили по площадке, освещенной сигнальными фарами машин.

Роз Морленд вылезла из «мерседеса». На ней были туфли на очень высоких каблуках. В руке — длинный черепаховый мундштук. Элегантная, городская внешность — совершенно не соответствующая обстоятельствам. Глаза ее жестко скользнули по лицу Джона.

— Ну что? — спросила она.

Муж приблизился к ней. Ее двойник. Чистенький, изысканный, холодные голубые глаза под рыжеватыми бровями и длинные, тщательно причесанные рыжеватые волосы. Эксцентричен в пределах приличия. Известный писатель.