Шрифт:
– Нет. Не шучу. Хочешь достать мне билет? – Она усмехнулась Наташе и села по-турецки на диване.
– Ты сошла с ума?
– Нет. Сегодня я дошла до деловой части города, и это было чудесно. Наташа, я так больше не могу.
– Ты должна. Ты же знаешь, что у тебя нет выбора.
– Чепуха. В таком огромном городе? Меня никто не узнает. Я не говорю, что собираюсь начать разгуливать повсюду, ходить на демонстрации мод и на ленчи. Но кое-что я все-таки могу делать. Это безумие – прятаться здесь.
– Было бы безумием не делать этого.
– Ты не права. На таком мероприятии, как твоя премьера фильма, я могла проскользнуть в зал и незаметно исчезнуть оттуда. После коктейлей, встреч. Я могу просто прийти, посмотреть фильм и на людей, а затем улизнуть. Что ты думаешь? Что я могу создавать модели одежды для женщин, следящих за модой, не высовывая носа из дома и не чувствуя, что сработает, а что – нет, что им нравится, что хорошо смотрится на них, даже не видя, что сейчас носят? Ты же знаешь, я – не мистик. Я – модельер, а это очень земная профессия.
Но ее речь не была убедительной, и Наташа только покачала головой.
– Я не могу пойти на это. Не могу. Что-нибудь случится. Изабелла, ты сошла с ума.
– Пока нет. Но сойду. Скоро. Если не начну выходить. Незаметно. С осторожностью. Но я больше не могу продолжать так жить. Я поняла это сегодня вечером. – У Наташи был удрученный вид, и Изабелла похлопала ее по руке. – Пожалуйста, Наташа. Никто даже не подозревает, что это не я живу на верхнем этаже нашего Дома моды в Риме.
– Узнают, если ты начнешь показываться на премьерах фильмов.
– Обещаю тебе, не узнают. Ты достанешь мне билет? – Она умоляюще посмотрела на подругу.
– Я подумаю об этом.
– Если ты этого не сделаешь, я достану билет сама. Или пойду еще куда-нибудь. Куда-нибудь в людное место, где меня явно увидят. – На мгновение ее темные глаза грозно сверкнули, но и Наташины голубые глаза тоже внезапно вспыхнули.
– Не шантажируй меня, черт возьми! – Она вскочила и зашагала по комнате.
– Тогда ты поможешь мне? Пожалуйста, Наташа, пожалуйста…
При звуке ее голоса Наташа медленно обернулась, посмотрела в загнанные глаза, на исхудавшее, бледное лицо, и ей пришлось признать, что Изабелле требовалось больше, чем случайные прогулки по Мэдисон-авеню в темноте.
– Я подумаю. – Но сейчас Изабелла уже устала от игры; в ее глазах загорелся огонь, и она вскочила.
– Не беспокойся, Наташа. Я позабочусь об этом сама. – Она решительно пошла в конец квартиры. Через мгновение Наташа услышала, как она закрыла свою дверь. Она медленно погасила свет в гостиной и посмотрела в окно на город. Даже в два часа ночи он был оживленным, деловым, суетливым: двигались грузовики, такси, люди; все еще звучали сигналы машин и голоса. Вот почему люди стекались в Нью-Йорк, не могли жить вдали от него. Она сама знала, что нуждается в том, что он давал ей, ей надо было чувствовать его темп, бьющийся, как пульс в ее венах. Как она могла отказывать в этом Изабелле? Но, возможно, дело не в отказе. Если бы похитители снова нашли ее, это могло бы стоить жизни Изабелле. Наташа беззвучно прошла через прихожую. Она остановилась у двери спальни Изабеллы и тихо постучала. Дверь быстро отворилась, и две женщины стояли на пороге молча, лицом к лицу. Первой заговорила Наташа:
– Не делай этого, Изабелла. Это слишком опасно. Это неправильное решение.
– Скажи мне это после того, как поживешь вот так, в страхе, скрываясь столько, сколько я. Тогда скажешь мне, сможешь ли ты продолжать так жить.
Но Наташа не могла сказать такое. Никто не мог бы.
– Ты была храброй, Изабелла, и так долго.
«Храброй… еще немножко!» Эхо слов Амадео внезапно поразило Изабеллу, перехватив ей горло. Со слезами на глазах она покачала головой.
– Нет, не была.
– Была. – Они продолжали говорить шепотом. – Ты была храброй, терпеливой и разумной. Неужели ты не можешь потерпеть еще немножко?
Изабелла чуть не вскрикнула при этих словах, неистово качая головой из стороны в сторону, шепча и Амадео, и своей подруге: – Нет. Нет, я не могу. – Затем она выпрямилась и решительно посмотрела на Наташу, и слезы у нее вдруг исчезли. – Я больше не могу быть храброй. Была, пока могла.
– А как насчет четверга?
Изабелла посмотрела на нее, медленно начиная улыбаться.
– Премьера. Я буду там.
Глава 17
– Изабелла!.. Изабелла!.. – Наташа неистово стучала в дверь.
– Подожди минутку! Я еще не готова! Момент!.. Ну, вот… – Она скользнула в туфли, надела серьги, быстро взглянула на себя в зеркало и распахнула дверь. Наташа ждала, одетая в вечерний китайский блузон из бледно-персикового атласа и брюки из коричневого бархата, и эти цвета сочетались в коричневых с персиковым парчовых туфельках. На ней были коралловые серьги, проглядывающие сквозь светлые волосы. Изабелла восторженно оглядела ее и, одобрив, радостно улыбнулась. – Дорогая, ты выглядишь великолепно. И это даже не один из моих. Где ты раздобыла такой потрясающий наряд?