Шрифт:
И вышел, оставив дверь открытой. Д’Агоста посмотрел ему вслед.
— Похоже, вы его дико разозлили. — Повернулся к Пендергасту. — Вы не уступите этому придурку, так ведь?
Пендергаст улыбнулся.
— Винсент, боюсь, это неизбежно. Я даже удивлён, что этого не случилось раньше. Ведь я уже не в первый раз встал Райту поперёк горла. С какой стати мне противиться? По крайней мере никто не сможет обвинить нас в недостатке стремления к сотрудничеству.
— Я думал, у вас есть связи, — сказал д’Агоста, стараясь не выдать голосом разочарования.
Пендергаст развёл руками.
— И довольно обширные. Но ведь я не на своей территории. Поскольку эти убийства схожи с теми, что я расследовал несколько лет назад в Новом Орлеане, у меня была веская причина находиться здесь — покуда не возникло разногласий с руководством музея, за которыми последовало обращение к местным властям. А я ведь знал, что доктор Райт и губернатор вместе учились… Если же губернатор официально требует вмешательства местного отделения ФБР, исход возможен только один.
— Ну а дело как же? — спросил д’Агоста. — Коффи воспользуется результатами вашей работы и все заслуги припишет себе.
— Вряд ли будет что приписывать, — заметил Пендергаст. — Предстоящее открытие выставки беспокоит меня. Очень. Коффи я знаю давно, можно не сомневаться, что он наделает глупостей. Но обратите внимание, Винсент, что Коффи меня не прогнал. Этого он сделать не вправе.
— Не верю, что вы рады избавлению от ответственности. — Д’Агоста гнул своё. — У меня, возможно, главное в жизни — забота о собственной шкуре, однако вас я считал другим.
— Винсент, вы меня удивляете, — заговорил Пендергаст. — Я вовсе не уклоняюсь от ответственности. Однако такое положение вещей даёт мне определённую степень свободы. Да, последнее слово остаётся за Коффи, но его способность руководить моими действиями ограничена. Поначалу я мог появиться здесь, только приняв на себя руководство расследованием. И был вынужден действовать с оглядкой. Теперь есть возможность следовать своей интуиции. — Он откинулся на спинку стула и устремил на д’Агосту взгляд светлых глаз. — Я по-прежнему буду рад вашей помощи. Возможно, потребуются полицейские, чтобы быстро выполнить несколько заданий.
Лицо д’Агосты несколько секунд было задумчивым.
— Об этом Коффи я мог сказать вам кое-что с самого начала.
— Что же?
— Дерьмо он от жёлтого котёнка.
— Ах, Винсент, — сказал Пендергаст, — у вас такой колоритный язык.
35
Пятница
В её кабинете, угрюмо отметил про себя Смитбек, ничего не изменилось: всё вплоть до последней мелочи находилось на прежних местах. Журналист плюхнулся в кресло с ощущением того, что это уже было.
Рикмен вернулась из приёмной с тонкой папкой. На лице её застыла несколько натянутая улыбка.
— Сегодня вечером открытие! — напомнила она. — Придёте?
— Да, конечно, — ответил Смитбек. Рикмен подала ему папку.
— Прочтите это, Билл, — чуть напряжённо сказала она.
НЬЮ-ЙОРКСКИЙ МУЗЕЙ ЕСТЕСТВЕННОЙ ИСТОРИИ
ВНУТРЕННИЙ МЕМОРАНДУМ
Уильяму Смитбеку-младшему от Лавинии Рикмен. Относительно неозаглавленной работы о выставке «Суеверия»
Вступает в силу немедленно, и впредь до дальнейшего уведомления ваша работа в музее будет определяться следующими условиями:
1. Все интервью для текущей работы должны проводиться в моём присутствии.
2. Записывать интервью на плёнку или на бумагу вам запрещается. В целях согласованности и экономии времени я принимаю на себя обязанность записывать все беседы и отдавать вам отредактированные тексты для включения в текущую работу.
3. Обсуждение музейных дел с сотрудниками или находящимися в музее лицами запрещается без моего письменного на то разрешения. В подтверждение того, что вы поняли эти условия и согласны с ними, распишитесь внизу.
Смитбек перечитал текст дважды, затем поднял взгляд.
— Ну? — спросила Рикмен, склонив набок голову. — Что скажете?
— Давайте кое-что уточним, — заговорил журналист. — Мне запрещается разговаривать с кем-нибудь, скажем, за обедом, без вашего разрешения?
— О музейных делах. Совершенно верно, — подтвердила Рикмен, поправляя на шее пёстрый шарф.
— Почему? Разве документ, который вы разослали вчера, не связывает меня по рукам и ногам?
— Билл, сами знаете почему. Вы зарекомендовали себя как ненадёжный человек.