Кейд поднял один из пакетов, брошенных им ранее у входной двери, и вытащил обувную коробку:

– Твои хрустальные туфельки. Если подойдут, придется идти на бал.

Сдавшись, Бейли села на нижней лестничной площадке и открыла коробку.

– Красные кроссовки? – вздернула она бровь.

– Мне они понравились. Сексуальные.

– Сексуальные кроссовки.

Развязывая шнурки, она гадала, как может чувствовать себя такой растерянной и вместе с тем так радоваться глупой паре обуви. Они скользнули на ноги как по маслу, и неизвестно отчего Бейли захотелось смеяться и плакать одновременно.

– Отлично подходят!

– Я же сказал, у меня наметанный глаз. – Кейд улыбнулся, когда она выровняла концы шнурков и завязала аккуратные бантики. – Я был прав, очень сексуально. – Он нагнулся и помог ей подняться на ноги. – По правде говоря, ты и сама отлично смотришься.

– Конечно, учитывая, что единственный предмет туалета, который мне по размеру – это кроссовки.

Бейли потянулась на цыпочках, чтобы поцеловать его, но быстро передумала.

– Трусиха, - сказал он.

– Возможно. – Вместо этого она протянула ему руку. – Мне бы действительно хотелось прогуляться.

Кейд открыл перед ней дверь, Бейли шагнула за порог и подняла глаза:

– А что, Памела красивая?

После недолгого размышления он решил, что прямой ответ может стать преимуществом.

– Великолепная. – Он закрыл за собой дверь и обнял Бейли за талию. – И она хочет меня.

В ответ Кейд услышал кислое хмыканье и удовлетворенно улыбнулся.

Его завораживали головоломки. Складывать детали, крутить их под разными углами, пока не окажутся на своих местах, – эта задача всегда доставляла ему удовольствие. И это одна из причин, по которым Кейд нарушил семейную традицию, выбирая свою профессиональную стезю.

Впрочем, любая работа, нарушающая семейную традицию, вполне удовлетворила бы мятежный дух Кейда Пэрриса, но открытие собственного детективного агентства позволяло ему, помимо всего прочего, принимать решения, разгадывать головоломки и попутно бороться со злом.

Кейд четко представлял, что правильно, а что — нет. Есть хорошие и плохие парни, закон и преступление. И все же Кейд не настолько наивен, чтобы все упрощать, не обращая внимания на оттенки серого. На самом деле, детектив часто оказывался в серой зоне и очень ценил ее. Но существовали границы, которые он никогда не пересекал.

Пэррис обладал логическим мышлением, которое иногда, развлечения ради, заводило его в фантастические дебри.

И наконец, он просто любил разгадывать загадки.

Покинув Бейли этим утром, Кейд провел немало времени в библиотеке и просмотрел кучу микрофильмов в поисках хоть какой-то информации об украденном голубом бриллианте. Ему не хватило жестокости сказать своей клиентке, что у них нет ни малейшего представления о том, откуда она взялась. За прошедшие несколько дней она могла приехать в округ Колумбия откуда угодно.

Тот факт, что Бейли, алмаз и наличные сейчас находились в Вашингтоне, не означал, что вся история началась здесь. Неизвестно, как давно клиентка Кейда лишилась памяти.

Он почитал и об амнезии, но не нашел ничего особо полезного. Насколько он понял, любая мелочь может спровоцировать возвращение памяти, или же она останется чистой, как белый лист, а новый отсчет начнется с пробуждения Бейли незадолго до ее вторжения в жизнь Пэрриса.

Сыщик не сомневался, что его подопечная пережила или видела нечто болезненное. И хотя это можно считать одним из проявлений фантазии, в которой его иногда винили, он был уверен, что Бейли ни в чем не виновна.

Как могла женщина с такими глазами совершить что-то криминальное?

Каковы бы ни были ответы, одно Кейд знал точно – он намерен ее защищать. Он даже готов принять простой факт, что увлекся ей в тот момент, когда увидел. Неважно, кем или чем была Бейли, именно эту женщину он ждал.

Так что детектив собирался не только защитить ее, но и удержать. Кейд выбрал первую жену, следуя логике и традициям. Или, порой думал он, его расчетливо выбрали семьи — невесты и его собственная. И та бездушная мегера, при всей своей разумности, стала настоящей катастрофой.

Со времени развода — который потрепал всех и каждого, кроме, собственно, самих разводящихся — Кейд избегал новых отношений и обязанностей, доведя искусство уклонения до совершенства.

Он верил, что причина всего этого сейчас сидит рядом с ним на ковре, скрестив ноги и близоруко всматриваясь в книгу о драгоценных камнях.

– Бейли, тебе нужны очки.

– Ммм?

Она практически уткнулась носом в страницу.

– Это всего лишь догадка, но я бы сказал, что обычно ты читаешь в очках. Если ты еще больше приблизишься к этой книге, то окажешься внутри.