– А вдруг на меня?
– с надеждой спросила Бейли, протянула руку и стиснула его пальцы, машинально и непринужденно.
– Тогда мы узнаем имя. Мое собственное имя. Мне и в голову не пришло, что все так просто.

– Не факт.

– Вы правы, - кивнула она, выпустила руку и принялась шагать по кабинету, двигаясь плавно и размеренно.
– Я забегаю вперед. Но мне очень помогают ваши соображения, гораздо больше, чем я себе представляла, и возможность просто кому-то все рассказать. Тому, кто способен понять. Не знаю, насколько я сильна в разгадывании головоломок, мистер Пэррис…

– Кейд, - прервал тот, изумляясь, насколько сексуальными выглядят обычные гибкие движения. – Так проще.

– Кейд, - выдохнула Бейли.
– Приятно называть кого-то по имени. Вы теперь единственный знакомый мне человек, единственный, беседу с которым ясно осознаю. Передать не могу, как все это странно, а с другой стороны - очень утешительно.

– Что ж, почему бы мне не стать первым человеком, трапезу с которым вы запомните? Один шоколадный батончик - не Бог весть какой завтрак. Бейли, вы выглядите изможденной.

Удивительно слышать из его уст такое обращение. На данный момент – это все, что у нее есть, поэтому Бейли изо всех сил старалась привыкнуть к этому имени.

– Я и правда устала, - призналась она. – Такое впечатление, что не слишком много спала и неизвестно, когда ела в последний раз.

– Как вы относитесь к яичнице?

– Понятия не имею, - нерешительно улыбнулась она.

– Ну, заодно и выясним.

Кейд потянулся к холщовому мешку, но Бейли первая схватилась за ремешки.

– Там есть еще кое-что.

Помолчала, не спуская с него глаз, глядя так же, как когда переступила порог его офиса - пронизывающе, оценивающе, решительно. Но теперь она знала, что на самом деле у нее нет выбора. Кроме Кейда, у нее больше никого нет.

– Прежде чем я покажу вам это кое-что, вы обязаны дать мне обещание.

– Вы наняли меня, Бейли, я на вас работаю.

– Возможно, моя просьба ставит вас в неловкое положение, но я вынуждена настаивать. Если в ходе исследования вы обнаружите, что я совершила преступление, дайте слово, что сначала разузнаете все что можно - все обстоятельства, все факты, прежде чем сдадите меня полиции.

– Стало быть, согласны, если я сдам вас копам, - задумчиво произнес Кейд, склонив голову.

– Если я нарушила закон - безусловно. Но я должна выяснить все до заключения под стражу. Абсолютно все: почему, как, кто. Обещаете?

– Разумеется.

Кейд взял ее за руку – ладошка хрупкая, как фарфор, и твердая, как скала. «Как и вся она, - подумал он, – невероятное сочетание слабости и силы».

– Полицейские ни о чем не узнают, пока мы сами во всем не разберемся. Вы можете мне доверять, Бейли.

– Вы пытаетесь заставить меня свыкнуться с этим именем.
– Опять же, не задумываясь, жестом естественным, как цвет глаз, она поцеловала его в щеку.
– Вы очень добры.

«Пока достаточно, - решила Бейли, - Кейд встанет на мою сторону, если попрошу». Ведь она так отчаянно нуждается в поддержке, в утешении, в обещании, что ее мир в какой-то момент снова встанет с головы на ноги. Просто надо постараться. Оставалось только надеяться, что она из тех женщин, которые твердо стоят на ногах и самостоятельно решают собственные проблемы.

– Там лежит еще кое-что, - повторила Бейли, повернулась к холщовой сумке, сунула руку глубоко внутрь и нащупала увесистый бархатный мешочек.
– Думаю, это наверняка самое главное.

Очень осторожно, на взгляд Кейда, почти с благоговением, развязала тесемку и вывалила содержимое в сложенную ковшиком ладонь.

Количество денег поразило его, пистолет заинтересовал, но это ввергло в шок. Блеск, царственное сияние, пронзающее даже полумрак дождливого дня, ошеломляющая потрясающая мощь. Драгоценный камень лежал на ее ладони, острые безупречные грани улавливали малейшие проблески света и выстреливали в воздух яркими пылающими стрелами. «Наверное, этот самоцвет из короны легендарной королевы, или он весомо возлежал на груди какой-нибудь древней богини» - подумал сыщик.

– Никогда не видел такого огромного сапфира.

– Это не сапфир, - возразила Бейли и, вложив сокровище в мужскую ладонь, могла бы поклясться, что ощутила пробежавшую между ними искру.
– Это голубой бриллиант, где-то около ста карат. Судя по огранке, скорее всего, из Малой Азии. Без видимых невооруженным глазом вкраплений, крайне редкий цвет и размер. Предполагаю, что рыночная стоимость этого камня раза в три больше того, что лежит в моей сумке.

Кейд перестал глазеть на сокровище и уставился на новоявленную оценщицу. Встретившись с ним глазами, Бейли покачала головой: