— Я вытащу твою душу, сожгу твое сердце, заставлю твой дух биться в аго…

— М-да… Сложноватое у тебя имечко… Длинное… — задумчиво протянул черт. — С первого раза и не запомнишь. Ты будешь не против, если я сокращу его до «Явытащ»? Или «Явыт» лучше?

— Да как ты сме…

— Это уже фамилия или, не дай бог, отчество? Вот поиздевались родители над ребенком!

— Я — Смерть!!! — завизжал доведенный до белого каления гоблин.

— О? — сочувственно зацокал языком черт. — Уже раздвоение личности начинается? То Явытащем себя называешь, то Смертью. Так и быть… — Джейт перешел на заговорщицкий тон: — Слушай сюда. Всего за пять злотых дам тебе адрес классного психиатра. Он тебе сразу расскажет, кто ты такой! Здесь неподалеку живет… Характер у него, правда, мерзкий, но как он кинжалами владеет! Закачаешься!

Гоблин подавился очередным выкриком и сейчас, тяжело дыша и хватая ртом воздух, уставился на «графа Ляферского».

А черт некоторое время молча мерил гоблина взглядом, потом хихикнул и невинно поинтересовался:

— Успокоился? Готов к конструктивным переговорам?

— Ну готов, — мрачно буркнул мальчишка, опуская взгляд. — Кто ты такой и чего от меня хочешь?

— Я? Черт. А чего хочу? Прежде всего — поговорить! — Джейт медленно опустился на пол.

Гоблин тяжело вздохнул и последовал его примеру. Удавка задумчиво качнулась из стороны в сторону, потом, окончательно определившись, тонкой лентой скользнула по его предплечью и обвилась вокруг талии, подобно алому кушаку.

— Н-ну? — процедил гоблин, окинув черта недобрым взглядом. — Чего ты хочешь?

— Я же сказал! — Казалось, удивлению Джейта не было предела. — Поговорить!

— Мне некогда болтать, — огрызнулся гоблин, нервно разглаживая кисти из шелковых нитей, невесть как появившиеся на кушаке. — Я — Смерть! У меня уйма работы!

«Граф Ляферский» недовольно скривился.

— Ой да ладно тебе! Можно подумать, без твоей помощи никто не помрет!

— Умрут, — не стал спорить гоблин, — но именно я направляю души правильной дорогой! Добрые — вверх, злые — вниз…

Джейт недоумевающе нахмурился:

— Стоп, а разве этим не ангелы с чертями заниматься должны?

— Да откуда ты вылез?! — расхохотался гоблин. — В этом мире всем таким заправляю я. Раньше, около восьми тысяч лет назад, только за гоблинами надзирал, теперь вот — за всеми слежу. Почти…

Черт задумчиво почесал голову, пытаясь найти изъян в его словах.

— За всеми? А как тогда везде успеваешь?

— Ну… не за всеми, — признался гоблин. — Кто четко определился между светом и тьмой, дорогу находит сам. Я провожаю лишь тех, у кого колебания в душе между добром и злом не так уж велики… Ну и слежу за усопшими, у которых света и тьмы поровну.

— И что с ними? — заинтересовался Джейт.

— Все как обычно, на перерождение их. Но… — Тут по лицу гоблина проскользнула лукавая усмешка. — Не сразу. Должен же я хоть как-то возместить себе неудобства? Пусть сперва за домом моим последят, а потом и перерождаться можно. Лет через пятьсот… Ай, чего я так с тобой заболтался, мне ж работать надо!

Гоблин начал подниматься, но черт вцепился ему в руку.

— Один вопрос! Всего один! — поспешно добавил Джейт, разглядев на лице мальчишки недовольство. — Если ты не заберешь душу… Если тот, за кем ты пришел, выживет, в структуре мира и в тому подобной дребедени ничего не сломается?

— А что там должно сломаться?! Может, ты мне еще детскую сказку о великом воине Кхааншийте расскажешь?! Мол, раз в год надо ему жертву кровавую приносить, чтоб все в бездну не рухнуло?

— А все-таки?! — не успокаивался Джейт.

Гоблин насмешливо покосился на неподвижного Айзана:

— Ты намекаешь на этого парня? Бесполезно. Он не выживет. Трещина по всему позвоночнику, три сломанных ребра, причем одно — насквозь пропороло сердце. Он — покойник.

Черт закусил губу… а потом в его зеленых глазах появилась отчаянная уверенность:

— А если? Если вдруг вылечить его?

— Рогатый, ты с ума двинулся?! — рассмеялся гоблин. — Сколько тебе лет? Восемнадцать? Девятнадцать? Вы ж лечить можете только после двадцати! А иначе сами копыта двинете! Или ты решил отдать свою жизнь за жизнь какого-то смертного?

— Какая тебе разница! — вспыхнул Джейт. — Лучше ответь на вопрос! Что будет, если вылечить?

— Что? — хмыкнул гоблин. — Будет жить. Вот только… я не дам его вылечить. Две минуты назад я был на другом конце континента. Я забрал душу некоего Нхангра Фрыфрджха, великого кентаврийского шамана. И теперь, когда я пролетел через весь континент, ты предлагаешь мне просто так уйти, рогатый? Не выйдет!

— Ну предположим, рогов у меня нет, — тихо буркнул Джейт. — Они только после двадцати пяти появляются… — А потом в полный голос продолжил: — Что касается уйти… Может, согласишься взять вместо его души другую?

— Чью? — фыркнул гоблин. — Этой квартеронки? Думаешь, по ушам не видно, что у нее как минимум четвертая часть крови — эльфийская? Ладно, этот парень, у него если ушастые в роду пробегали — разрез глаз у него не чисто человеческий — то это случилось лет восемьсот назад. Великий дух и не заметит ничего. А у нее? Обмануть меня вздумал?