Письма

Немирович-Данченко Василий Иванович — известный писатель, сын малоросса и армянки. Родился в 1848 г.; детство провел в походной обстановке в Дагестане и Грузии; учился в Александровском кадетском корпусе в Москве. В конце 1860-х и начале 1870-х годов жил на побережье Белого моря и Ледовитого океана, которое описал в ряде талантливых очерков, появившихся в «Отечественных Записках» и «Вестнике Европы» и вышедших затем отдельными изданиями («За Северным полярным кругом», «Беломоры и Соловки», «У океана», «Лапландия и лапландцы», «На просторе»). Из них особое внимание обратили на себя «Соловки», как заманчивое, крайне идеализированное изображение своеобразной религиозно-промышленной общины. Позже Немирович-Данченко, ведя жизнь туриста, издал целый ряд путевых очерков, посвященных как отдельным местностям России («Даль» — поездка по югу, «В гостях» — поездка по Кавказу, «Крестьянское царство» — описание своеобразного быта Валаама, «Кама и Урал»), так и иностранным государствам («По Германии и Голландии», «Очерки Испании» и др.). Во всех этих очерках он является увлекательным рассказчиком, дающим блестящие описания природы и яркие характеристики нравов. Всего более способствовали известности Немировича-Данченко его хотя и не всегда точные, но колоритные корреспонденции, которые он посылал в «Новое Время» с театра войны 1877 — 78 годов (отд. изд. в переработанном виде, с восстановлением выброшенных военной цензурой мест, под заглавием «Год войны»). Очень читались также его часто смелообличительные корреспонденции из Маньчжурии в японскую войну 1904–1905 годов, печат. в «Русском Слове». Немирович-Данченко принимал личное участие в делах на Шипке и под Плевной, в зимнем переходе через Балканы и получил солдатский Георгиевский крест. Военные впечатления турецкой кампании дали Немировичу-Данченко материал для биографии Скобелева и для романов: «Гроза» (1880), «Плевна и Шипка» (1881), «Вперед» (1883). Эти романы, как и позднейшие романы и очерки: «Цари биржи» (1886), «Кулисы» (1886), «Монах» (1889), «Семья богатырей» (1890), «Под звон колоколов» (1896), «Волчья сыть» (1897), «Братские могилы» (1907), «Бодрые, смелые, сильные. Из летописей освободительного движения» (1907), «Вечная память! Из летописей освободительного движения» (1907) и др. — отличаются интересной фабулой, блеском изложения, но пылкое воображение иногда приводит автора к рискованным эффектам и недостаточному правдоподобию. Гораздо выдержаннее в художественном отношении мелкие рассказы Немировича-Данченко из народного и военного быта, вышедшие отдельными сборниками: «Незаметные герои» (1889), «Святочные рассказы» (1890) и др.; они правдивы и задушевны. Его эффектные по фактуре стихотворения изданы отдельно в Санкт-Петербурге (1882 и 1902). Многие произведения Немировича-Данченко переведены на разные европейские языки. «Избранные стихотворения» Немировича-Данченко изданы московским комитетом грамотности (1895) для народного чтения. В 1911 г. товариществом «Просвящение» предпринято издание сочинений Немировича-Данченко (вышло 16 т.). Часть его сочинений дана в виде приложения к журналу «Природы и Люди».

С осени 1920 г. до осени 1927 г. А. С. Бухов жил и работал в Каунасе. Он был фактическим редактором, издателем и основным автором литературно-политической ежедневной газеты «Эхо». Благодаря прежним связям ему удалось привлечь к участию в газете популярных русских писателей, оказавшихся в эмиграции. Среди них — А. Т. Аверченко, Вас. И. Немирович-Данченко, Е. Н. Чириков, А. А. Яблоновский, Тэффи.

Публикации очерков, рассказов, повестей этих писателей с предупреждением «Перепечатка без указания источника воспрещается» начались в январе 1923 г. Начало положил Немирович-Данченко. Прозаик, поэт, публицист Василий Иванович Немирович-Данченко (1844–1936) эмигрировал в 1921 г., сначала жил в Берлине, затем обосновался в Праге, где одно время возглавлял Союз русских писателей и журналистов в Чехословакии. Его очерк «Бог богов» в каунасской газете сопровождался не только запретом перепечатки без указания источника, но и пометой «Очерк для «Эхо» (1923, № 13, 16 января). Накануне публикации газета объявила о том, что в ее распоряжении «имеется ряд новых очерков и статей известного писателя Вас. Ив. Немировича-Данченко». Затем последовали датированный «Петроград. 1917 г.», очерк «Почему я не сделался хирургом?» (№ 18, 21 января), «Ave, Maria!.. (Из петроградских переживаний)» (№ 25, 28 января), «Высеченный бог» (№ 31, 4 февраля), «В первые дни бескровной революции» (№ 32, 5 февраля), «Пойдем!» (№ 38, 11 февраля), «В гостях у персидского поэта» (№ 52, 25 февраля), «Отшельники Альгамы» (№ 66, 11 марта), и еще десяток рассказов, повестей, очерков, в том числе, например, повесть «Страшная ночь» в семи номерах газеты (No№ 134–141, 23 — 30 мая). Вместе с тем и без предупреждений о перепечатке, и без указаний источника печатались юмореска «Вставай, подымайся, женатый народ!» (1923, № 100, 16 апреля), рассказы «Живая покойница» (1923, № 105, 21 апреля), «С товарищей не беру» (№ 130, 18 мая).

Анонсы «Эхо» обещали на 1924 год: «В отделе фельетона будут принимать участие Арк. Аверченко, А. Амфитеатров, В. И. Немирович-Данченко, Н. Тэффи, Е. Чириков, А. Яблоновский». Однако сотрудничество Немировича-Данченко в «Эхо» свелось к публикации рожественской сказочки «Старый гусь» (1924, № 348, 24 декабря) и романа «Жертва гарема» весной 1925 г.

Дорогой и милый

Аркадий Сергеевич.

Нет от Вас ответа относительно моего эпизода из романа «Сломя голову». Вам посланы три эскиза из путешествий [1] и сейчас маленький очерк «Убивец в красных носках» [2] . То, что вы меня просили, «Ироидин профессора Игумнова» [3] , у меня окончен и лежит. Я его не посылаю, потому что, очевидно, у вас сначала пойдет роман Аверченко [4] и моей длинной вещи места не будет. Как мы установим гонорары? Сейчас тут «Сегодня» [5] , «Звено» [6] и др. установили счет на доллары — 2 доллара за главу?

Крепко жму руку

Весь Ваш

Вас. Немирович-Данченко

Rheinstrasse 50 I bei Planer

Friedenau Berlin

Herrn Arkadij Bu

hoff

Redak

ija laikras

io «Aidas» (Эхо)

Maironio g-ve 13

Kaunas Lietuva

Kowno, Litauen

Дорогой Аркадий Сергеевич

Пишу для вас такой же величины, как «Профессор Игумнов», рассказ и думаю, что он будет еще трагичнее и эффектнее [7] . Позывает меня на такие! Не откажите передать г. Аркадию Пресс [8] , чтобы он был так добр, написал, что он знает о близких мне людях в России? Но если можно поскорее. Я скоро думаю перебраться в Прагу. Что за жизнь в Ковно, не напишете ли мне о ней. Надо куда-нибудь из Берлина, а куда не знаю.

Еще: не находите ли Вы справедливым — угонорарить (слово современное, слышал его от одного из молодых писателей) меня за Игумнова по новому расчету? Разница для Вас, валютчиков, малая. А мне здесь стало очень трудно. Выбираюсь, выбираюсь и никак выбраться не могу. Сегодня составишь весь расчет, приготовишь сумму, а завтра, оказывается, ее надо удвоить, удвоишь, а послезавтра она вчетверо! Я видел на одной скачке в цирке обезьяну на плечах у всадника. Ему ничего, а она, уцепившись за него, бултыхается во все стороны и, разумеется, понять не может: где небо, где земля, где правая, где левая стороны… Так и мы здесь.

Крепко жму руку.

Ваш

Вас. Немирович-Данченко.

Дорогой Аркадий Сергеевич.

Спасибо за милое письмо. Сейчас кончаю Вам «Приключение в Константинополе», которое на 3/5 то, чего Вы именно хотите. Вслед за ним кончу новый рассказ в роде моего «Ироидина» и «Страшной ночи». Хотелось и самому отдохнуть ото всех этих кошмарных пугал. У Вас еще мой рассказ. Я не помню, как его назвал. Сначала он у меня был «hanson triste», а потом я его кажется окрестил «Песней печали». Если он не подходит, верните его мне. Он больше для «Эхо» еженедельного, но с Оречкиным [9] трудно вести дело. Он все жмется и ежится и у него никогда нет денег, а теперь из Праги столковываться с ним и того труднее. Да и в литературных вкусах мы с ним, кажется, не сходимся. Теперь о приглашении намеченных Вами лиц. Чириков [10] здесь и его увижу завтра. Вероятно с ним слажу. Потапенко [11] благополучно пребывает в России. А где Григорий Петров один Аллах знает, да и тот никому не скажет. Последнее письмо от него было из Югославии из Нового Сада. Но оттуда он выехал [12] . Из молодых талантливых людей здесь есть Гришин [13] . Если благословите, возьму у него что-нибудь. Здесь поэт Ходасевич [14] и молодой Амфитеатров [15] . Нужны ли они. Теперь Прага заменила Берлин в качестве русского центра. Если надобен корреспондент отсюда — рекомендую Бельговского — знающий, способный и хорошо поставленный здесь журналист [16] . Нужен ли?

Аверченко напугал было всех. Совсем сошелся с Бенони [17] и тот похвалялся печатно постоянным и исключительным сотрудничеством. Но румыны никак Аркадия Сергеевича переварить не могли, вспоминая его прошлое во время войны отношение к ним, и, говорят, что он благополучно возвращается в Злату Прагу. С чем его от всей души поздравляю. Бенони перепугался новой газеты, которую в Кишиневе будут издавать, и потому улестил Аверченко оставаться в Букареште…

Крепко жму Вашу руку.

Ваш

Вас. Немирович-Данченко.

Budecska ul., c. 41 II u pani Visove

Kraal-Vinohradi

Praha

[приписка на полях: ] Чирикова видел, с ним сговорился. На днях он Вам посылает очерк на три номера. Крепко жму руку.

[18]

В тетради собственноручно переписанных А. П. Дехтеревым писем имеется несколько текстов писем Вас. И. Немировича-Данченко — с видимыми ошибками или неточностями в датах. В ту же тетрадь вклеена фотография писателя с автографом на обороте:

На добрую память!

Вас. Немирович-Данченко

19 6/I 35