— Понимаю, — Март почувствовал, что от злости у него немеет корень языка. Не на звонаря, нет. Ли, дрянь ты такая!!! Ты что же это натворила, гадина?! Какой маньяк надоумил тебя снимать акции на видео?!

— Так вот, раз понимаете, давайте обсудим ситуацию, — абонент, похоже, удивился покладистости Директора. — Этот видеоархив у меня. Вы меня не знаете, никогда в жизни не видели и понятия не имеете, кто я такой. А я все про вас знаю. Ну, если не все, то очень многое. Даже при вашей проницательности и имеющихся в вашем распоряжении средствах вам меня никогда не найти. Вы понимаете это?

— Ага, — безропотно согласился Март. — Дальше. Сколько вы хотите?

— Три, — собеседник на секунду запнулся. — Да, три. Думаю, это будет вполне по-божески.

— Три — чего? — уточнил Март. — Три штуки баксов? Три контейнера с героином?

— Три миллиона долларов, — абонент прокашлялся и торопливо добавил:

— Я тщательно изучил ваше это… ммм… материальное положение, теперешнее состояние ваше и все такое прочее. Это не последние крохи, я вас уверяю. Вы вполне потянете такую сумму.

— Сколько у вас там видеофрагментов? — вяло поинтересовался Март.

— Восемнадцать, — голос «икса-самозванца слегка повело хрипотцой — видимо, не ждал, что Директор так запросто сдастся. — А что?

— Да ничего — так, — Март не возмущался, не топал ногами, хотя сумма была названа просто возмутительная. Он принял решение уже в тот момент, когда собеседник сообщил, что у него находится взрывоопасный архив Ли. Этот чижик — кто бы он ни был — совершил непоправимую глупость. Если бы Март заполучил подобный видеоархив, он немедленно уничтожил бы его и удрал от места заполучения как минимум на противоположную сторону Земли. Лучше бы, конечно, улететь в космос — но это уж у кого как получится. Шантажист был обречен изначально, как только коснулся своей грязной дланью первой кассеты. Директор уже сейчас, за полминуты, в штрихах наметил план действий. При передаче денег посредника будут «вести» два десятка специалистов, уход из зоны наблюдения исключен. Пусть будет даже пять посредников — это ничего не меняет. В конечном итоге один из них обязательно выведет к конечному пункту — нерадивому шантажисту. Если же он пожелает перевести деньги на счет какого-нибудь островного банка в Тихом океане, Март с «иксами» отравится и туда — и все равно они его найдут, поскольку в данном случае это вопрос жизни или смерти. А потом его будут долго пытать, чтобы доподлинно выяснить, не успел ли горемыка поделиться с кем-нибудь летальной информашкой. Затем окровавленный кусок мяса, начисто утративший все человеческие качества, навсегда исчезнет с лица земли… Да, участь шантажиста была предрешена. Теперь Директора больше занимал другой вопрос.

— Что с ней? Если архив оказался у вас, значит, с нею что-то случилось… Скажите, не томите душу.

— Я понятия не имею, какова ее судьба, — похоже, шантажист действительно говорил правду — в голосе его Март не уловил характерных вибраций неискренности. — Архив попал ко мне случайно, с вашей подружкой я знаком не был. Так что, извините, ничем помочь не могу. Вы это… вам хватит пять дней, чтобы подготовить всю сумму к передаче? Ну, на крайний случай — семь. Управитесь?

— Две недели, — внес коррективы Март. — У меня наличкой нет и десятой части. Нужно активно поработать: съездить кое-куда, перевести деньги со счетов и так далее. Потом, у меня горе — похороны, хлопоты, сопряженные с утратой близкого человека…

— И вам необходимо съездить в Белогорск, — проявил незаурядную осведомленность шантажист. — Разобраться, куда подевалась ваша подружка и чего она там напортачила.

— Так точно, — не стал отпираться Март, в очередной раз удивившись: человек так много знает, а до сих пор еще жив! Это чудовищное недоразумение нужно экстренно исправить.

— Хорошо, я подожду две недели, — согласился абонент. — Ровно через две недели, в это же время, я перезвоню вам и расскажу, как мы будем производить обмен. Да — деньги должны быть в сотенных купюрах, и я проверю каждую бумажку детектором.

— Насчет утечки информации, — напомнил Март. — Надо ли рассказывать, чем это чревато?

— Обижаете! — воскликнул абонент. — Вы — мое индивидуальное предприятие. Я стратег, а не бандит. Можете спать спокойно, об этом архиве будем знать только вы и я. А засим прощаюсь — встретимся через две недели…

Абонент отключился. Март долго слушал гудки, затем выключил телефон и вставил его в ячейку. Шантажист — мерзкий человечишко — испортил праздник. Как ни прискорбно, но придется бросить боевых братьев в этом сказочном краю и ехать домой, чтобы не медля ни минуты приступать к работе…

Старинные часы, стоящие в верхнем зале, мелодично пробили четыре раза. Шишок зевнул, с хрустом потянулся и, вскарабкавшись на полуистлевший ларь, высунул голову из подвального окна.

Над усадьбой висела мертвая тишина. Ночное небо, чистое, без единого облачка, неярко освещала четвертинка ущербной луны и россыпи загадочно мерцающих звезд. С низин медленно наползали жиденькие клубки холодного предутреннего тумана — к рассвету вся трава в усадьбе будет покрыта обильным слоем ледяной росы, по которой не очень-то и приятно ходить босыми ногами. Ах, какая ночь! В такую ночь смертные легко расстаются с душой: сон их крепок и безмятежен, ничто не мешает силам Тьмы пить из беззащитных тел жизненную энергию.

Шишок запустил когтистую лапу под волчью доху и почесал лохматую грудь. Пора заняться делом. Четвертый удар часов в верхнем зале — сигнал для Хранителя, знак, повелевающий приступить к ежесуточному предутреннему обходу.

Шишок спрыгнул с ларя и, нашарив в стене небольшое углубление, нажал на едва прощупываемую шляпку бронзового болта. Фрагмент стены почти бесшумно отъехал в сторону, приглашая Хранителя шагнуть в запутанную систему тайных ходов старинного особняка.

Закрыв вход легким нажатием на второй болт, Хранитель оказался в кромешной темноте — древние устроители лабиринта не сочли нужным позаботиться об освещении, полагая, видимо, что Хозяин сам разберется, каким образом ему гулять по своим тайным владениям — с факелом или кучей светляков в туеске. Хранитель не нуждался в освещении: за долгие годы он на ощупь изучил каждый изгиб и поворот тайных ходов и в случае необходимости мог с невероятной быстротой перемещаться по усадьбе, будучи совершенно незаметен для ее обитателей.