– Садись, касатик, – окликнула она молодца, – подвезу.

– Спасибо, я лучше пройдусь.

– Да не бойся, не съем.

– Кто тебя знает, – пробурчал про себя Иван, но все же запрыгнул на крыльцо.

– Эх, залетные! – крикнула ведьма и издала такой лихой свист, от которого избушка испуганно закудахтала и что есть духу припустила вперед.

Царевич изо всех сил старался удержаться на крыльце бешено скачущего домика и упустил момент, когда тот превратился в изящную карету с дорогими вензелями на резных дверцах. Он пришел в себя на полу экипажа и, посмотрев наверх, обомлел. Вместо страшной карги на дорогом диване сидела белокурая красавица и с аппетитом поедала лягушек. Поймав удивленный взгляд наследника престола, она бархатным голоском пропела:

– Извини, Ванюша. Привычка.

– Ничего, – ответил сидящий на полу стрелок, – французы вон тоже едят.

– Знаю. Пробовала. Больно костлявы.

– Кто?

– Экий ты непонятливый. Французы, конечно.

Так за непринужденным разговором они и не заметили, как въехали в царские ворота.

Из дверей своих покоев на шум выскочил и сам царь Горох. Он часто моргал заспанными глазами и был в исподнем. Увидев роскошный экипаж, отец народов окончательно проснулся и поспешил вниз, чтобы получше рассмотреть невиданный транспорт.

– Это что ж за механика такая дивная, – восхищался он, поглаживая золоченый обод. – А вот интересно, какая у нее мощность? И сколько ведущих колес? К нашим дорогам адаптирована?

– Да ты что, бать, – раздался голос изнутри экипажа, – нешто к нашим дорогам можно чего-нибудь адаптировать? Только разве что дураков.

Самодержец удивленно уставился на карету, дверцы которой раскрылись, а в проеме показался Иван. Быстро спрыгнув на землю, он повернулся к распахнутым дверцам, подал кому-то руку. И на всеобщее обозрение явилась такая красавица, что у Гороха зарябило в глазах.

Оттерев сына от экипажа, царь, элегантно оттянув ножку, припал губами к ручке будущей невестки.

– Разрешите представиться? Царь, – галантно произнес он.

– А я – Изабелла Прекрасная, – ответствовала вновь прибывшая дива. – Только предупреждаю сразу: ни печь, ни шить, ни стирать я не собираюсь. Вот сплясать могу. И то – под настроение и в хорошей компании.

– Что ты, голубушка, – замахал на нее руками самодержец, – даже в голову не бери. Да ты одним своим видом мой дворец украсишь.

– Вот и ладушки, – произнесла довольная проныра, – а теперь поговорим о свадебке.

– А что про нее говорить-то? Завтра и сыграем.

– Что значит завтра? – опешил Иван. – А как же присмотреться, проверить чувства?

– А мы вам выделим отдельные палаты, – быстро нашелся царь, – там и проверите.

Молодых проводили в отведенные им апартаменты. Когда они остались одни, Иван спросил у своей избранницы:

– Скажи, как ты это делаешь?

– Что именно, касатик?

– Превращаешься в красотку?

– Видишь у меня старую куриную косточку? – Ведьма показала на птичьи останки. – Так вот, стоит мне только произнести над ней нужные слова, как я преображаюсь.

Ночью хитрый царевич дождался, когда невеста уснет, тихо подкрался и вытащил у нее из-под подушки заветный хрящик. Радостно воскликнув, он переломил мосол пополам. Ничего не произошло. Не было ни грома, ни молний. Ни других признаков падения чар. Только послышался голос с соседней постели:

– Все-таки тебя, Ваня, не зря дураком прозвали. Нешто я тебе секрет свой открою?

Царевич сконфуженно опустил голову и зачем-то хотел вернуть ненужную кость хозяйке, но в темноте оступился и встал ногой на что-то твердое. Раздался хруст, и сверкнула молния.

– Да что ж ты такой неуклюжий, – испуганно прокричала Яга, – ведь ты раздавил мой волшебный костыль!

Ведьма сделалась маленькой, поднялась к потолку и, превратившись в воробья, выпорхнула в окно.

– Ищи меня в тридевятом царстве… – раздался едва слышимый голос.

На следующее утро радостный Иван вбежал в царские покои и разбудил дремлющего монарха.

– Отец, отец! – возбужденно повторял молодец. – От меня невеста сбежала!

Сон с самодержца как рукой сняло.

– Да от тебя, олуха, и лягушка сбежит! – гневался государь.

– Ты это о чем? – не понял Иван.

– А о том, что если бы ты даже приволок домой жабу, то и она ускакала бы от тебя к какому-нибудь Кощею.

– Наговариваете вы на меня, папа, – обиделся царевич, – а между тем правды не знаете.

– Правда здесь одна, – продолжал бушевать венценосец, – ты такую невесту проглядел, какой тебе больше никогда не сыскать. А потому вот тебе мой царский указ: отправляйся и верни домой беглянку. А не то – сам знаешь. Лишу наследства и отправлю в Туруханский край рядовым оленеводом.