Денис напрягся изо всех сил, пытаясь остановить процесс сплющивания… и проснулся.

Вокруг царила привычная рабочая тишина, нарушаемая едва слышимыми скрипами и звоночками кабины управления. Космонавты сидели в своих креслах, не снимая скафандров, только откинув пузыри шлемов. Носовой экран впереди показывал звёздные россыпи, из которых выделялись три самые яркие звезды — Альнилам, Минтака и Альнитак, образующие так называемый пояс Ориона. Корабль мчался чуть в сторону от него с почти световой скоростью, но его целью пояс не был. Да и достичь звёзд пояса он не смог бы, потому что лететь к ним надо было больше тысячи лет [4] .

— Выспался, Андреевич? — спросил Слава Абдулов, заметив как пошевелился командир.

— Выспался, — буркнул Денис, глянув на хронометр; поспать удалось всего три с половиной часа; несмотря на наличие кают, спали в кабине управления согласно инструкции. Выходили из кабины только по надобности, хотя скафандры имели устройства для утилизации физиологических отходов; «берегли» удобства.

Корабль находился в пути уже почти три недели.

Испытав новую программу и защитную систему, позволяющую ему набирать скорость невиданными темпами — шпугом, как обозвали эту программу создатели, «Амур» пересёк Солнечную систему за два дня и вышел в открытый космос, за пределы родной планетной семьи.

Настроение у экипажа было будничное. Все понимали особенности разведрейда и на пустопорожние разговоры не отвлекались. Важно было вовремя заметить нарастание гравитационного поля, оценить его градиент и остановиться до того, как корабль затянет в чёрную дыру.

Редко шутил даже неунывающий ни при каких обстоятельствах Слава Абдулов, прозванный за свою находчивость Артистом. Лишь один раз он затеял с бортинженером пикировку, откликнувшись на его сентенцию, что мир спасёт красота.

— Красота спасёт мымр! — ответил он Михаилу. — А мы все ляпнемся в дыру!

Бортинженер не сдержался, ему тоже было скучно, и он заметил, что Вячеслав дилетант в астрофизике, что ничего ещё неизвестно, что Рога могли дать вероятностный прогноз, а не реально осуществимый, и что его друг-физик не верит в наличие искусственно созданной чёрной дыры.

На что Абдулов презрительно махнул рукой и ещё более презрительно объявил:

— Как говорил великий юморист, не помню фамилии: скажи мне, кто твой друг, и идите оба на хрен!

Хохотнул Глинич.

Жуков угрожающе начал выбираться из кресла, и улыбнувшийся Денис осадил его властным голосом:

— Отставить дурацкие споры! Не отвлекаться! Посажу на гауптвахту!

Михаил успокоился. Обижался он картинно и абсолютно беззлобно.

Прошло ещё трое суток.

«Амур» по-прежнему мчался вперёд как снаряд, пущенный во тьму из жюльверновской пушки, но не слепо — как настоящий снаряд: все его системы работали в нормальном режиме, а исследовательский комплекс «Аргус», дополненный «Зорким соколом», ежеминутно сообщал о полевой обстановке.

На двадцатый день не выдержал Глинич:

— Не понимаю…

— Ты о чём? — осведомился Жуков.

— Технологическая зона погибшей цивилизации не должна тянуться бесконечно. Мы на протяжении года встречали всякие обломки, за это время Солнечная система, двигаясь со скоростью триста километров в секунду, преодолела около десяти миллиардов километров.

— Ну и что?

— Центр цивилизации, а это не что иное как его светило, уже давно было бы обнаружено. А раз оно не видно, значит, звезда эта ухнула в чёрную дыру, которая убегает от нас.

— С чего ты взял?

— Все артефакты, пересёкшие Систему, летели со скоростью от полусотни до двухсот километров в секунду — максимум, то есть мы постепенно нагоняем центр, вонзившись в хвост технологической зоны.

— К чему ты клонишь?

— Чёрная дыра уже должна была проявить себя.

— Так близко от Солнца, всего в двадцати свето-днях? — с сомнением хмыкнул Абдулов. — Чего же мы тогда дёргаемся, ищем дыру? Она скоро сама нас найдёт. То есть Солнце.

— Не так уж и скоро. Мы летим почти со скоростью света, а Солнечная система движется в пространстве со скоростью в тысячу раз меньшей. Значит, до встречи Системы с дырой по крайней мере двадцать тысяч дней, то есть около пяти-шести лет.

Абдулов повернулся к Жукову:

— Ну и что по этому поводу говорит твой друг-физик?

— Сам дурак, — мрачно проворчал бортинженер.

Абдулов захохотал.

— Один — ноль в мою пользу! Командир, можно я отдохну в каютке? Надоело спать в этой смирительной рубахе.

— Нет! — отрезал Денис.

— Но ведь пока всё спокойно.

— Майор!

— Понял, товарищ полковник, — обидчиво вздохнул пилот.

А через час «Аргус» доложил экипажу, что «чует» изменение гравитационных и электромагнитных полей.