Иевлев рьяно взялся за работу. Успел побывать во всех нужных ему местах. Подготовил давно обещанный репортаж о съезде ученых-гуманитариев. Затем, когда солнце уже перевалило зенит, отправился на встречу в тот самый пригород, возвращаясь из которого однажды, он познакомился с Магдой.

В этот день в просторном кабинете шефа НИИ проходило совещание с участием журналиста. По ходу беседы гость, включив диктофон, задавал вопросы всем присутствующим научным сотрудникам.

Несмотря на ужасную жару, интервью прошло успешно, и в целом Алексей остался доволен результатом встречи. Уже вечерело, когда он выходил из здания. Иевлев и не заметил, как протекло время, настолько увлекательной оказалась беседа.

Духота казалась невыносимой, поэтому он не стал дожидаться рейсового автобуса, внутри которого сейчас, наверняка было как в парилке, а решил пройтись пешком через лес. Времени до наступления темноты по его расчетам вполне хватало, чтобы прогуляться до дома. Вступив в тенистую прохладу леса, он невольно сравнил себя с рыбой, выброшенной на берег, а затем опять очутившейся в воде.

Неожиданно начало быстро темнеть, небо покрылось темными тучами, пригнанными порывистым ветром. Вскоре хлынул сильный ливень, сопровождаемый оглушительными громовыми раскатами и ослепительными вспышками молний. Разразилась настоящая гроза. Иевлев что есть духу рванул вперед.

Он несся в кромешной тьме, интуитивно придерживаясь правильного направления. Тропинка очень скоро размокла, он еле удерживал равновесие и несколько раз, поскользнувшись, падал, перемазавшись грязью и глиной. Наконец, в темноте мелькнул знакомый белый столбик с указателем. Пытаться продолжать путь дальше под проливным дождем – бессмысленная затея. Чудо, что он до сих пор еще не сбился с пути. К тому же оставаться под открытым небом в лесу, когда, то и дело, сверкали молнии, было опасно. Не раздумывая, он припустил к жилищу лесничего.

Как ни странно, дом почти весь был погружен в темноту. Лишь на втором этаже одно из окон было освещено каким-то тусклым призрачным светом. Взбежав на крыльцо под навес, Иевлев негромко постучал. Выждав какое-то время, повторил стук. Весь вымокший и продрогший он с нетерпением ожидал, когда его впустят в тепло, где он сможет переменить одежду и напиться горячего чая, а еще лучше чего-нибудь покрепче. Однако казалось, никому до него нет дела. Прошла минута, другая, но в доме по-прежнему царила мертвая тишина. Потеряв терпение, он принялся колотить кулаками в дверь и звать хозяев.

Наконец, послышался шум шагов и недовольный голос проворчал:

– Что нужно?

С трудом Иевлев узнал в этом голосе Савелия Илларионовича. Алексей даже опешил от неожиданности. Куда подевалось присущее хозяину радушие?

– Это я, Алексей, – крикнул он без прежнего энтузиазма, – Иевлев.

Внезапно дверь распахнулась.

– Алексей? – отец Магды с неподдельным удивлением смотрел на него. – Что случилось?

Он спохватился и, не дожидаясь ответа, отступил в сторону, жестом приглашая нежданного гостя в дом.

Очутившись в тепле, Иевлев, наконец, смог расслабиться и передохнуть. Молодой человек с довольным видом прихлебывал на кухне горячий чай, когда вернулся лесничий, захвативший с собой сухую одежду. Теперь Иевлеву не казалось странным, что ему так долго не открывали. Ведь он сам, не далее как вчера предупреждал их о таящейся в лесу опасности. Наверняка Магда передала его рассказ отцу. Кстати, а где же она?

– Большое спасибо, – поблагодарил он лесника, – но я не вижу Магды…

– Ах, да, – Савелий Илларионович покачал головой, – она дома, но лежит в постели. К вечеру почувствовала себя что-то неважно, наверное, простудилась на сквозняке. Напилась лекарств и заснула. Я решил не будить ее, поэтому…

Он развел руками, как бы извиняясь перед гостем.

– И правильно, – Иевлев закивал головой, – пусть спит, раз такое дело. Я, в общем-то, ненадолго. Посижу у вас, пока не кончится дождь, потом побегу домой.

– Ну, что вы, Алексей, куда ж вы пойдете, на ночь-то глядя? И потом, дождь зарядил надолго, может и до утра продлиться. Так что оставайтесь, переночуете у нас, места достаточно.

В этот момент появилась Магда. Девушка и впрямь выглядела больной. Бледное лицо, темные круги под лихорадочно блестящими большими глазами.

– Магда, – отец с укоризной взглянул на нее.

– Ничего страшного, – девушка выдавила из себя улыбку, – мне уже лучше.

И заметив встревоженный взгляд Алексея, добавила:

– Правда, лучше.

– Ну, что с тобой поделаешь, – Савелий Илларионович сокрушенно покачал головой, – спорить бесполезно, все равно поступишь по-своему. Ладно, поднимусь к себе, а ты уж, коли встала, поухаживай за гостем.

Уже в дверях он с озабоченным видом обернулся:

– Кстати, доченька, – совсем вылетело из головы, – можно тебя на минутку?