Теперь Красавец Бардсли кашлял уже не так яростно. Но этот приступ лишил его последних сил. Казалось, больной актер рухнет на пол, если Нэнни перестанет поддерживать его.

Кебмен подхватил Бардсли с другой стороны, и вдвоем с кухаркой они буквально внесли больного по лестнице наверх.

По настоянию матери Шимоны лучшая комната в доме, которая должна была бы служить гостиной, была превращена в спальню Красавца Бардсли.

— Папа так редко бывает дома, — объясняла она Шимоне свое решение, — а мы никогда не принимаем гостей. Надо, чтобы в своей комнате он мог не только отдыхать, но и работать.

С этой целью самая просторная комната в доме, с тремя большими окнами, выходившими на тенистую от многочисленных деревьев площадь, была обставлена лучшей мебелью, которую мать Шимоны собирала в течение многих лет.

Кроме предметов, обычных для спальни, там также стояли диван и несколько стульев, так что помещение напоминало скорее небольшую гостиную. Часто, когда Красавец Бардсли отдыхал здесь после представления, его жена сидела рядышком у камина и что-нибудь шила.

Шимона — тогда маленькая девочка — устраивалась, скрестив ноги, подле отца и читала ему сказки из своей любимой книги.

Она, конечно, еще не понимала, что для нее это было превосходное упражнение в риторике и дикции, ведь отец частенько поправлял ее, если она неверно произносила какое-нибудь слово или выбирала неправильную интонацию и ритм речи, а уж в этом знаменитый актер, безусловно, знал толк!

Когда процессия появилась на площадке второго этажа, Шимона забежала вперед и откинула покрывало, чтобы дать возможность Нэнни и кебмену поднять Красавца Бардсли и осторожно положить на постель, подложив под голову подушки.

— Спасибо вам, — вежливо обратилась Шимона к кебмену, собиравшемуся уходить. — Сколько мы вам должны?

— Ничегошеньки! — с жаром воскликнул тот. — Наоборот, мне было приятно оказать услугу такому великому человеку.

— О, еще раз благодарю вас! — растроганно произнесла девушка.

Ее всегда приводило в волнение то, с каким уважением простые люди говорили об ее отце.

— Теперь вы должны хорошенько присматривать за ним, — посоветовал кебмен, направляясь к двери. — Не очень-то здоровым он выглядит, вот что я вам скажу! Позвали бы вы доктора, а то, сдается, «Старый Друри» может потерять самого великого актера, который у него когда-либо был!

— Непременно! Еще раз спасибо, — поблагодарила его Шимона, закрывая дверь.

Она снова взбежала по ступенькам и обнаружила, что Нэнни стоит у двери спальни, комкая в руке носовой платок. Вид у нее был очень встревоженный.

— Что случилось? — шепотом спросила Шимона.

— Надо позвать доктора, — ответила Нэнни. — Хозяин кашляет кровью, а это очень нехорошо. Совсем нехорошо!

— Я сейчас же пойду за ним!

— Ночью, одна?! — в ужасе вскричала Нэнни. — Ни за что! Лучше дайте ему горячего молока — оно уже готово и стоит на плите. Заставьте хозяина выпить все до последней капли. А я мигом сбегаю и тут же вернусь.

— Подожди минутку! — остановила ее Шимона. — Я попрошу кебмена съездить за доктором Лесли.

Она быстро сбежала по ступенькам и успела остановить карету, которая в этот момент уже отъезжала от дома.

Кебмен, услышав, что Шимона зовет его, тут же осадил лошадей.

— В чем дело, мисс?

— Не могли бы вы попросить доктора немедленно приехать к моему отцу? — задыхаясь, попросила Шимона. — Вы были правы, отцу действительно очень плохо. Просто хуже некуда!

— Я сейчас же привезу его. Где он живет, мисс?

— Неподалеку отсюда, на Итон-сквер, — ответила Шимона. — Его дом номер 82. Это доктор Лесли.

— Сделаю все как надо, не сомневайтесь! — заверил ее кебмен и, стегнув лошадей, двинулся в путь с такой скоростью, что Шимона поняла — он знает, что дело не терпит отлагательства.

С большим трудом ей и Нэнни удалось раздеть Красавца Бардсли и уложить в постель. Как раз к этому времени подоспел и доктор Лесли.

Это был грубоватый, но вполне добродушный человек, снискавший весьма высокую репутацию среди представителей театрального мира. Он начал лечить Красавца Бардсли по рекомендации Ричарда Бринсли Шеридана, которого пользовал в течение многих лет.

Шимона знала, что доктор не только лечит ее отца, но и является его другом и горячим поклонником таланта знаменитого актера, а ее мать относилась к этому человеку с большим доверием.

Его душевная стойкость оказалась незаменимой в те дни, когда умерла миссис Бардсли. Шимона часто думала, что не будь в то время рядом с ними доктора Лесли, с ее отцом случился бы нервный срыв, и тогда о продолжении театральной карьеры речи бы вообще не было.