Костя вернулся минут через десять. И не один, с добычей. Странное зрелище – голый мужчина, шагающий по заснеженному полю. Особенно если этот мужчина волочет за собой тушу волка-переростка.

На плече у перевертыша запеклась кровь, вдоль правого бока тянулись длинные красные полосы, однако держался он бодрячком.

– Взял последнего? – Он плотоядно посмотрел на поскуливающего волка, и я вдруг заметил красные разводы вокруг Костиного рта. Выглядели они жутковато. Перевертыш явно пытался стереть кровь, но целиком отмыться не удалось.

– А где третий, сверху?

– Где-то там, за башней.

– Ты даже не проверил, жив он или нет? – поразился Костя.

– Ну простите! У меня, как видишь, пленник. И еще он. – Я кивнул в сторону Кэтчера, от чего немедленно заработал новый приступ тошноты. Признаваться, что и стою-то я с трудом, не хотелось.

– Все с тобой ясно. – Перевертыш вздохнул.

– С твоим-то что?

– Да все с ним в порядке, – отмахнулся Костя. – Так, придушил слегка. Ладно, следи пока за ними, если что – зови.

Он выпустил заднюю лапу пойманного волка и пошел в обход башни. Непохоже, чтобы холод и жесткая, покрытая колючим льдом земля его беспокоили.

– Готов, – спустя минуту донесся его голос. Костя вынырнул из темноты и показал мне большой палец. – Так, я по-быстрому оденусь.

– Валяй, Тарзан.

Я посмотрел на Кэтчера. Кэтчер держался. Происходящее полностью выбило его из колеи, но по крайней мере он не убежал с воплями в лес или к машине. Спасибо Голливуду, теперь объяснение: «Они оборотни, а мы охотники типа Блейда» – не повергало молодежь в шок. На всякий случай я намекнул, что лучше бы ему держаться поближе, возможно, в темноте шарится еще парочка волков. Кэтчер кивнул и в целом вел себя тихо.

– Трансформируйся в человека, – приказал я плененному оборотню. Тот посмотрел на меня умоляющим взглядом и снова заскулил.

– Кому сказал, трансформируйся!

Я вновь угрожающе поднял руку. Продолжая поскуливать, оборотень кое-как поднялся и начал меняться. Вскоре стала понятна причина заминки. Волк оказался волчицей. Худой, перемазанной в грязи девушкой. Естественно, голой.

Кэтчер от такого зрелища совсем обалдел, мне же было не до обнаженки.

– Держи. – Костя появился у меня за спиной и кинул девушке куртку. – Я еще во время драки понял.

Девушка спешно натянула куртку. Куртка оказалась коротковата.

– Можно взять одежду? – умоляюще пролепетала бывшая волчица. Ее била крупная дрожь.

Костя усмехнулся.

– Ну, пошли, если недалеко.

Мне показалось, что от его слов девушке стало не по себе. Неуклюже ступая по смерзшейся земле, она в сопровождении конвоира уковыляла во тьму.

Кэтчер проводил их долгим взглядом, деликатно кашлянул.

– И что теперь будет?

– С оборотнями? Как обычно, суд. У нас все цивилизованно, серебряными пулями стреляем только при оказании сопротивления.

– Я заметил. – Кэтчер опасливо покосился на вершину башни, где взорвался файербол. – А со мной?

– Да ничего. Может, память сотрут, а может, и нет. Ты, конечно, многовато видел, чтобы оставлять без внимания.

– Понятно. – Мне почудилось, в голосе Кэтчера мелькнуло разочарование. – Как я понимаю, игра на сегодня отменяется?

Я развел руками. Какая уж тут игра.

Вскоре вернулся Костя. Девушка в дутой оранжевой куртке, черных колготках и легких сапожках на высоком каблуке плелась следом.

– Наших я вызвал. Сказали, что приедут через полчаса, – поделился перевертыш. – Ну что, вяжи этих гавриков.

– Лучше ты, – с трудом выдавил я.

– Досталось? – посочувствовал Костя. – Ты молоток, жахнул от души. Свалить оборотня одним файерболом – это, брат, непростая задача.

– Угу, – буркнул я. – Сила есть – ума не надо.

Подкрепление прибыло точно по расписанию. К тому времени придушенный Костей оборотень начал подавать признаки жизни, и я, дабы не искушать судьбу, повторно усыпил его Опиумом. Максим Максимович выбрался из машины, повздыхал при виде Кэтчера и внимательно выслушал нашу историю.

– Девочку порасспрошали? – спросил он после того, как Костя живописал стычку.

Перевертыш кивнул:

– Допросили. Только она ничего не знает. Главного Леха файерболом сжег. А она младшая сестра этого. – Костя пнул сопящую во сне тушу.

– И она сказала, что это ее первая охота? – грустно уточнил маг.

– Вторая, – простодушно ответил Костя. – Первая на стройке была. Но я ей верю.

– Веришь, значит… Хорошо, коли веришь. Леша, ты чего бледный такой?

– Кажется, у меня сотрясение. – Я подавил очередной спазм в желудке.