— Он выглядит совершенно мирным! — рассмеялся я.

— Похоже…

Я умоляюще смотрел на Капитана. Он понимал мое нетерпение. Ведь он сам именно для такого случая запроектировал в командной капсуле патрульный диск.

— Будь осторожен, — сказал он. — Очень осторожен. При первом же признаке опасности немедленно назад.

Мы пожали руки. Между нами выросла стена, другая, третья. Теперь я уже находился в патрульном диске. Диск еще не отделился от капсулы, он еще составлял с ней единое целое, но я уже не видел Капитана, а только слышал его голос.

Катапульта отбросила меня далеко от капсулы, и тут же автоматически включился двигатель. Патрульный диск поплыл к шару, висящему на парашюте.

Шар спокойно опускался. Он не проявлял никаких признаков жизни.

— Он совсем гладкий! — передал я Капитану. — Впрочем, нет: поверхность чуть пористая, оплавленная… Я уже совсем близко… Отчетливо вижу его оптическим зрением… Могу коснуться манипулятором…

— Не нужно. Мы видим его изображение. Будь осторожен. Ты слишком близко… Не попади в его микроатмосферу.

Я пролетел под шаром, облетел его несколько раз вокруг, поднялся над парашютом…

Кто бы там ни был — разумное существо или автомат, — он не мог не обратить внимания на мой диск.

В голове у меня шумело, покалывало, гудело.

— «Встреча двух разумов — победа над Черными Пустынями»! — весело крикнул я фразу, которую мы все сообща так долго готовили, предвкушая миг, когда можно будет произнести ее, и не веря, что этот миг в конце концов когда-нибудь наступит.

Капитан рассмеялся. Впервые за последнее время рассмеялся легко, без потаенных опасений. Конечно, еще ничего не кончилось, но пока все шло так хорошо, и в голове гудело, покалывало, шумело. Пожалуй, даже щекотало, саднило, жгло.

Какое-то странное тепло входило в голову. Как теплая волна. Как тонкая игла. Как легкое опьянение.

Шар был виден отчетливо. Даже слишком отчетливо. А приборная доска словно уходила в туман. Я вытянул руку, растопырив пальцы. Пальцев не было видно. Они слились в одну сплошную нечеткую ладонь.

Шар тоже расплылся. Только одна какая-то его точка видна была по-прежнему совершенно отчетливо. Я хотел снова взглянуть на приборную доску и не увидел ее…

— Я потерял радиозрение… И ничего не вижу…

И тут же я почувствовал резкий толчок. Это Капитан уводил мой диск обратно к капсуле. В той части мозга, где был центр радиозрения и радиоориентации, нестерпимо жгло. По мере удаления от шара боль утихала, но я по-прежнему ничего не видел.

Мой диск опустился в районе медицинской службы. Я слышал, как Капитан приказал никому не подходить к шару, пока не будет подавлено его губительное радиоизлучение. Потом я услышал команду направить на шар мощный радиогенератор. Потом все стихло.

А потом ко мне пришел Капитан. Я не видел его, а только слышал его голос.

— …Может быть, действительно четвертой не будет… — говорил он, не очень веря в свои слова.

— Будет. Первая пролетела мимо. Вторая — чуть ближе. Третья выпустила шар. Они пристреливаются к нам, как к мишени.

— Значит, мы обезвредим и четвертую!

— И пятую?

— И седьмую, и десятую! — воскликнул Капитан.

— Когда впереди бесконечность, так не говорят… Если мы будем молчать, шары будут прилетать снова. Все более совершенные.

— Мы не можем никуда укрыться, нигде спрятаться. Наша планета на виду у всех, кто хочет и кто может ее видеть…

— А если мы отзовемся, они, может, поймут нас. Нельзя доверять неизвестности, но нужно верить в разум, в разум тех на другой, на Небесной Земле.

Вокруг меня шевелилась темнота, в которой неожиданно возникали и исчезали голоса, шорохи, шаги. Мне нужно было к этому теперь привыкать…

Рассвет вырисовывал далекие контуры Тянь-Шаня. Созвездья меркли.

Мы сидели в своих креслах на Центральном пункте дальней космической связи. В общем, эксперимент удался. Двести миллионов километров наша третья станция пролетела с гораздо большей точностью, чем первые две, и удачно выпустила исследовательский шар на эту планету, которая упрямо прячется под сплошными облаками.

Теперь мы уже знали, что при таком давлении, температуре, составе атмосферы, о которых сообщило радиоизлучение шара, разумной жизни на ней не может быть…