в) Низшее командование.

Низшее руководство по своему составу очень разнообразно. Наряду с личностями, всецело отдающимися борьбе, имеется большое количество командиров, которые быстро прекращают борьбу. В низших служебных инстанциях эти две крайности выступают наиболее резко.

В большинстве случаев низшие командиры не в состоянии вполне продуманно исполнять приказы вышестоящего командования и претворять их в собственные распоряжения. У них преобладают медлительная и обстоятельная отдача приказов, а также приверженность к схемам. Они почти никогда не ориентируются в вопросах обстановки, выходящих за рамки их собственных приказов...» {34}

Иногда, когда заходит речь о репрессированных сталинским режимом военачальниках, у отдельных историков проскальзывает мысль о том, что они, дескать, не сыграли бы особой роли в войне с гитлеровской Германией. Как знать. Гибель значительного числа достаточно подготовленных и имевших опыт ведения войны командиров дорого обошлась нашему государству. По крайней мере быстро выдвинувшиеся на высокие командные должности командиры, проявившие личную храбрость и героизм в ходе небольших локальных конфликтов, оказались с началом войны явно не в своей тарелке, ибо храбрый и умный — это абсолютно разные понятия. Конечно, идеальный вариант командира: умный и храбрый, но, увы, это встречается не так часто, как хотелось бы.

К сожалению, на Руси всегда считалось так. Герой? На тебе дивизию, армию или военный округ, и вперед, а каким образом идти вперед, не объяснили и не научили, и Герой понятия не имел об этом никакого. И с первых дней войны противник начал наших героев бить вдоль и поперек, и товарищ Сталин помогал врагу в этом изо всех сил, расстреливая вознесенных им же на щит генералов, которые были преданными Родине людьми, но занимаемым должностям зачастую явно не соответствовали.

В должности заместителя командующего Московским военным округом комкор Л.Г. Петровский пробыл всего два с половиной месяца. Страна и армия продолжили жить в жутком страхе. Аресты, увольнение с работы и службы, осуждение судом — все это было уже обыденным явлением тех лет. В мае 1938 года приказом Наркома обороны № 0521 он неожиданно не только для него, но и для всех окружающих был отстранен от должности и выведен в распоряжение Управления по начальствующему составу Красной Армии (УНС РККА).

К тому времени уже были репрессированы многие видные советские военачальники и полководцы. Ольга Леонидовна Туманян (Петровская) рассказывает:

«Вы знаете, когда наступал вечер, становилось как-то жутко. Мы все старались быть дома. Не было ни одной ночи, чтобы кого-то не арестовали. Сложно даже передать то время. Я ведь была еще ребенком, но хорошо все помню. Было не то что страшно, было просто жутко. В любой момент ты могла остаться одна, без родителей. Не дай бог пережить еще раз подобное...»

Правда, сказать с полной уверенностью о том, что это произошло для него внезапно, нельзя. Принципиальная позиция, которую занимал брат Петр во взглядах на политическую и общественную жизнь в стране, его приверженность к взглядам Троцкого и Бухарина рано или поздно должны были прямо или косвенно сказаться и на его судьбе, и на судьбе всех родных и близких. В период политических дискуссий в первые годы правления Сталин скрепя сердце терпел различного рода мнения о том, каким путем должна продвигаться страна. Но постепенно, все больше концентрируя власть в своих руках, Сталин стал относиться к каждому такому факту весьма болезненно. А вскоре противоречиям не осталось и места в общественной жизни государства.

Вместе с теми, кто встал «на тропу войны» с вождем народов, нередко страдали и их ближайшие друзья и родственники. Об этом особенно красноречиво говорит судьба родных M.Н. Тухачевского. Мать Михаила Николаевича и сестра Софья были направлены в ссылку, сестры Ольга и Мария осуждены на восемь лет, а два брата, Александр и Николай — расстреляны.

Как любят на Руси говорить: «Лес рубят — щепки летят». Так и абсолютно ни в чем не виновный Леонид Григорьевич оказался в числе врагов государства, хотя создается твердое мнение, что Сталин и его ближайшие соратники не сомневались в его невиновности. Однако в целях, так сказать, профилактики решили временно удалить его от армии. Косвенно об этом свидетельствует и тот факт, что он не был арестован и осужден или еще хуже того — расстрелян. Для сталинского режима не было никаких проблем это сделать.

В августе 2001 года вышла статья сына Петра Петровского, Леонида Петровича Петровского, племянника генерал-лейтенанта Л.Г. Петровского, под названием «Командир "Черного корпуса"», в которой он уж слишком неправдоподобно описывает как увольнение из рядов Красной Армии Леонида Григорьевича, так и возвращение его в армейский строй.

Автор пишет: «"Брат врага народа, возможный участник военного заговора с целью арестовать товарища Сталина" — с такой убийственной формулировкой Леонид Петровский был оставлен от дивизии и отправлен фактически под домашний арест — в печально известный Дом на набережной, многие обитатели которого к тому времени уже были расстреляны или попали в лагеря» {35} .

Слишком уж пафосно и неправдоподобно. К тому же Л.Г. Петровский очень слабо ориентируется в происходившем.

Во-первых: подобного обвинения — «Брат врага парода, возможный участник военного заговора с целью арестовать товарища Сталина» — никто Леониду Григорьевичу не предъявлял. Подобной формулировки ни в приказе об увольнении, ни в личном деле Л.Г. Петровского нет.

Во-вторых: Л.Г. Петровский был не командиром дивизии, а заместителем командующего Московским военным округом. По военным меркам это очень большая разница.