«Не этим ли они здесь занимаются? — подумал Степан. — Разрабатывают оптимальную форму торпед и субмарин, изучая особенности строения тела дельфинов…»

— Гидродинамические свойства тела дельфинов — вчерашний день науки, — словно прочитав его мысли, заговорил вдруг Аритомо Ямада. — Быстроходность этих животных обеспечивается не только формой и мускульной энергией хвоста.

— Вы имеете в виду строение кожи?

— Да, и в той статье, что вы держите в руках, говорится об этом как о каком-то откровении.

Аритомо Ямада усмехнулся, подошел к Степану и взял из его рук статью.

— Вот смотрите: «Нами установлено, что дельфины обладают специфической структурой кожного покрова с его гидрофобными, антитурбулентными и гасящими свойствами. Одной из причин столь быстрого движения их в воде является существование двигательного механизма кожи, сбивающего вихревые потоки вокруг быстро перемещающегося тела». Об этом мы знали уже несколько лет назад.

«Зачем он говорит мне это?» — подумал Степан.

— Вы ведь тоже работали над этой проблемой? — спросил его Аритомо Ямада. — Можете не отвечать, но я должен предупредить, что за вашими исследованиями постоянно следили. Впрочем, на деятельность профессора Ветрова, вашего шефа, режим секретности не распространялся. Не так ли?

— Верно, — сказал Степан Бакшеев. — Это верно.

— Ветров многое успел сделать, — продолжал Аритомо Ямада. — Он приблизился к решению главной проблемы, и если бы не эта его нелепая смерть…

Аритомо Ямада вдруг замолчал, пересек комнату Степана и опустился на татами.

«Стоп! — подумал Бакшеев. — Он знает даже о Ветрове?! Что это значит? Кто он, этот парень? Спокойно, Степан, спокойно, держи ухо востро…»

— Итак, о коже дельфинов, — сказал Аритомо Ямада. — Эта статья устарела, господин Бакшеев.

— Устарела?

— Конечно. Ведь существует уже искусственная кожа, обладающая свойствами настоящей. Она испытана и показала, на что способен предмет, обшитый такой кожей и движущийся в воде. Мне бы хотелось, чтоб вы вместе со мной поработали над этой проблемой.

— Вы создали такую кожу? — спросил Бакшеев.

— Да, я создал ее. Но есть еще ряд нерешенных вопросов. Жаль, что вы не сможете поработать со мною вместе…

— Почему не смогу? — спросил заинтересованный Степан.

— Профессор Накамура имеет в отношении вас другие планы.

— Какие?

— Об этом он скажет вам сам.

Степан Бакшеев понял, что расспрашивать Аритомо Ямаду бесполезно.

— Вы говорили об искусственной коже, — сказал он.

— Да, говорил. Мне удалось проникнуть в механизм кожи дельфинов, и я попытался имитировать его.

— Это любопытно, — сказал Бакшеев.

— Как-нибудь покажу вам ее в действии.

Аритомо Ямада поднялся, оставив статью на татами, прошел к двери и обернулся:

— Уже поздно. Вам нужно хорошо отдохнуть. Завтра мы пойдем на подводную прогулку. Майор Масаси Кэндо подписал для вас разрешение.

Он помедлил, нащупал за спиной рычаг, отодвигающий массивную дверь в глубь стены, и тихо проговорил:

— Сожалею, что нам не придется поработать вместе. До завтрашнего дня, господин Бакшеев.

Дверь бесшумно раскрылась и вновь сомкнулась. Аритомо Ямада вышел, оставив Степана Бакшеева наедине со своими мыслями.

Тень Аритомо Ямады исчезла в зарослях водорослей. Степан наслаждался невесомостью своего большого тела. В гидрофонах послышался шум. Степан посмотрел вверх и увидел группу дельфинов, промчавшихся у поверхности. Степан шевельнул ногами и двинулся вниз, туда, где скрылся Аритомо Ямада.

Ему показалось, что какой-то продолговатый предмет проскользнул стороной.

«Аритомо Ямада? — подумал Степан. — Нет, там он не мог оказаться. Кто-нибудь третий?..»

Додумывая эту мысль, Степан продолжал опускаться, и вот он уже видел стоявшего на выступе скалы Аритомо Ямаду.

Вдруг Степан Бакшеев рванулся вперед. За спиной Аритомо Ямады он увидел быстро приближающуюся тень и, прежде чем сумел различить, что это такое, рванулся вперед с криком: «Сзади, сзади!»

Аритомо Ямада мгновенно повернулся; на него неслась трехметровая рыба-меч. Ее страшное оружие сейчас пронзит насквозь скафандр и беззащитное тело человека. Бакшеев мчался наперерез, но его скорость была ничтожна по сравнению со скоростью живого меча.