– Да. Ты очень здорово рассказываешь… Я прямо заслушалась. И у меня тоже поэтические образы рождаются, вот слушай. Киев стоит на своих холмах, как естественно выросшее дерево. Например, каштан. Он не построен, он вырос. Он – природное образование. Обронили когда-то в землю зернышко города. Сами не заметили, что обронили. А город рос, рос… Вот почему в Киеве так уютно, как в гнезде.

– Точно! – воскликнул Андрей.

– Рядом с Киевом не испытываешь комплекса неполноценности, – продолжала Вера, – как рядом с Москвой или Нью-Йорком. Киев равен твоей душе. С ребенком он ребенок, со взрослым – взрослый. Он не давит на тебя, он не держит тебя, он тебя отпускает – езжай. Но скучать по нему начинаешь сразу, как по детству…

Они помолчали. А город шумел и, казалось, прислушивался. Очарование нарушил звонок мобильного телефона. Вера вздрогнула.

– Это мой? – спросила она и сама же ответила: – Ну да, мой.

Достала из сумки, приложила к уху.

– Алло!

Молчание.

– Дай гляну, – сказал Андрей. Взял трубку, посмотрел, нахмурился. – Да, то же самое. «Конфиденциальный абонент». Вот гадина! Хочешь, позвоним твоему мобильному оператору и нажалуемся?

– Подождем пока, – сказала Вера. – Не будем реагировать и посмотрим, что дальше.

– Думаешь, это как-то связано с делом твоей Алисы?

– Может быть. – Она задумалась. – С этой историей вообще… Едва я согласилась в ней разобраться, как началось непонятное.

– Что именно?

– Неважно… Потом.

– А слежки больше не было? – спросил Андрей, озираясь. Он так увлекся их прогулками, что совсем забыл о своей роли телохранителя.

– Была.

– Что?! И ты молчала?

– Это какая-то странная слежка. И безопасная. Пока, во всяком случае. Слишком далеко, близко не подходят. Человека три, по-моему. В разных машинах. В разной одежде время от времени. Но я-то вижу. Вернее, чувствую. Иногда никого не вижу, но точно знаю, что наблюдают.

– М-да, – протянул Андрей. – Это серьезно. Зачем же им за тобой следить? Есть мысли?

– Есть одна мыслишка, но погодим пока. – Вера сладко потянулась. – Надо поскорее разобраться в этом «семейном деле». А я бездельничаю, наслаждаюсь прогулками… Ой!

Андрей схватил ее руку и стал покрывать поцелуями.

– Ну ладно, ладно! – засмеялась Лученко и отдернула ладонь. – Хорошо, не бездельничаю. Но все равно ты меня расслабляешь…

Двинятин приподнялся и поцеловал ее в губы. Она не стала отодвигаться.

Еще недавно Алиса просыпалась под крик вороны на дереве и свои невеселые мысли. «А! – кричала ворона без остановки. – А!» Будильником себя вообразила, что ли? А если не хочется просыпаться, ворона? Если некуда идти? Хотя жизнь уже суетится. Дети протерли сонные глаза, похныкали, позавтракали и топают в школу. Маленькие рюкзачки с ногами…

«А! – хрипло вещала ворона. – А!» Наверное, она кричит по-английски, думала сквозь сон недавняя жительница Англии. «Up», вот что она кричит, просто согласная буква съедается, тонет в горловом выдохе-выкрике гласной. Кричит так сердито, как когда-то кричала на детей в школе учительница английского языка… «Up!» – кричала ворона-англичанка, сидя на самой верхушке березы. Вверх, значит. Хочет, чтобы на нее посмотрели. Очень ты мне нужна, чтоб я на тебя смотрела!

«Up! – не унималось пернатое. – Up!» А может, она просто напоминает, что нужно стремиться вверх? В широком человеческом смысле. Хорошо бы, но трудно. Тянут к земле воспоминания… Спустя некоторое время Алиса нехотя вставала и глядела в окно. Все осталось на месте: и прохожие, и школа, и береза. А вороны на верхушке уже не было. Зато накрапывал дождь. Накликала…

Зато теперь, после встречи с психотерапевтом Лученко, Алиса Старк просыпалась иначе. Каждое утро она с удовольствием отправлялась на работу в рекламное агентство «Art Advertising», хотя нормальному человеку в это трудно поверить. На работу – и с удовольствием?! Неужели так бывает? Выходит, бывает… Мысли о работе кружились вокруг сонной встрепанной головки, словно прозрачные бабочки. Встречи с клиентами, обсуждение нового проекта с дизайнером, поездка в типографию, потом в агентство по наружке, забронировать лайт-боксы под рекламную кампанию… Новая хлопотливая реальность наполняла жизнь Алисы огромным смыслом. Невыразимо приятно вливаться своей изящной «мицубиси» в поток машин на бульваре и вспоминать, на чем вчера закончился мозговой штурм. Удовольствие – сворачивать на старую улочку в центре, парковаться и взлетать на второй этаж уютного маленького дома.

Снаружи дом выглядел стариком. Но стоило зайти в офис, и становилось ясно: старик подвергся современным творческим изыскам в дизайне интерьера. Офис удивлял входящего пластикой стен – мягкой, перетекающей из одних просторных объемов в другие. Вместо традиционных дверей красовались плавные проемы, как в природе. Никаких прямых линий и углов.

Входящий в рекламное агентство удивлялся еще и тому, что посреди офиса росло дерево. Не в кадке, не в горшке, а прямо из круглого отверстия в паркете. Под полом, между вторым и первым этажами встроили специальный просторный резервуар с отборным черноземом. По широким разлапистым листьям в торчащем посреди офисного пространства дереве узнавался каштан. Дерево регулярно поливала офисная уборщица, иногда подсыпая удобрения по подсказке арт-директора агентства, Александра Романенко. Это в его воспаленную креативом голову пришла когда-то мысль посадить в офисе свое любимое дерево. «Почему Одиссей мог построить свой дом вокруг дерева, – темпераментно защищал он свою идею, – а мы не можем?! И вообще, к вашему сведению, самая грязная улица благодаря деревьям намного чище самого вылизанного офиса! Если посадить дерево внутри офиса, мы будем дышать чистейшим кислородом!»