Попутные песни
Читать

Попутные песни

Стихи и поэзия

:

поэзия

,

песенная поэзия

.
Аннотация

Книга песен, некоторые из которых пелись, а некоторые вообще не песни. Объединяет их всех одно — они рождались по ходу жизни, по пути из прошлого в будущее.

Часть 1. Старые наивные песни

Чужие звезды

Родная Земля разбегалась путями, Звучали слова, проходящие мимо, Ловили людей шальными сетями Ничейные судьбы ничейного мира. Усталые звезды тихо мерцали, А ночь в колыбели Землю качала, Звуки шептались и предрекали Чему-то конец, а чему-то начало. И падали годы, и падали слезы И разбивались со стоном хрустальным, А мы собирали упавшие звезды, Чужие надежды, чужие желанья. 1984

Утро

Холодным утром дождем разбудит, Сны разлетятся, проснемся рядом, Коснется осень тревожным взглядом, И все расскажет, что с нами будет. Расскажет осень о близкой грусти, Другие мысли уйдут невольно, Сожмется сердце последней болью, И не отпустит, и не отпустит. Расскажет осень — и не укроет, Предупредит, но — увы — не спрячет, Однажды утром глаза откроем, А окна плачут, а окна плачут… 1984

Расплата

За годом год, меняя даты, За жизнью жизнь в кругу стихий, Пусть мы не так уж и плохи, Но разве мы не виноваты, Забыв любимые стихи. И вот приходит час расплаты, За совершенные грехи… 1984

Пушкин

За окошком зверем воет Кто-то и зовет куда-то, То ли буря небо кроет, То ли кто-то кроет матом. То ли бесы, то ли черти, То ли путник запоздалый, Все смешалось — жизнь со смертью, Снег с дождем, большое с малым. Только в маленькой избушке Няня мыслями полна — Надо б выпить, где же Пушкин, С чаркой доброго вина? Входит Пушкин, взоры мечет, Муза что-то не видна… Он не против в этот вечер Выпить с нянею вина. Выпьют и — печаль отпустит, Но — на несколько минут И опять в плену у грусти Целый вечер пьют и пьют. По утру проснется Пушкин, Аж всего бросает в дрожь, Надо б выпить, где же кружка? Черта с два ее найдешь. Но не зря живет он в ссылке Жизнью вольного орла — Выпивает всю бутылку Русский гений из горла. 1984

Дни нашей жизни

Утро полнится кошмарами, Нет спасения от них, Вон с разбитыми гитарами У окна толпятся дни. Чинно, соблюдая очередь, Будто из приличных дней, Все, что помнить мне не хочется, Все напоминают мне. 1985

Солдат

Не что хочу, а то, что нужно, Хоть сам порой тому не рад, Другого нет, такая служба, И я солдат, и ты солдат. Все, что могу и что умею, Все, чем живу и чем богат, Другого нет, такое время, И я солдат, и ты солдат. И кто не знает пусть не судит, Жизнь невозможна без утрат, Другого нет, такие судьбы, И я солдат, и ты солдат. Все, что обрел и все, что отдал Сравняет вереница дат, Другого нет, такие годы, И я солдат, и ты солдат. Здесь все как есть, но лишь потуже, Покрепче мускул нервов сжат, Другого нет, такая служба, И я солдат, и ты солдат, И жизнь по прошлому сверяя, Встречая множество преград, Все так же тихо повторяю, И я солдат, и ты солдат. 1986

Мишель

М. Шарову

Мишель, ты помнишь наши дни, Как далеко теперь они, А мы сейчас совсем одни, Храним потухшие огни, Как хорошо там было нам, Мы верили своим друзьям… Кругом как будто сто болот, Ногой наступишь — засосет, Как будто замела метель, К свободе рвавшийся апрель, Случайно взглянешь на шинель И плакать хочется, Мишель. Мишель, ты помнишь первый курс, Как учащенно бился пульс, Как был прекрасен наш союз, И каждый говорил «Вернусь» Но дни прошли, прошли года, И не вернулись мы туда… Кругом как будто сто болот, Ногой наступишь — засосет, Как будто замела метель, К свободе рвавшийся апрель, Случайно взглянешь на шинель И плакать хочется, Мишель. Мишель, ты помнишь эту боль, Когда сказали нам с тобой, Всему конец и завтра в бой, Кому нужна твоя любовь, Послушай, в наш жестокий век, Кому ты нужен, человек? Как будто замела метель, К свободе рвавшийся апрель, Случайно взглянешь на шинель И плакать хочется, Мишель. Не плачь, Мишель, Мишель, не плачь, Еще не сыгран главный матч, Но слишком много неудач, Из-за неточных передач. Как будто замела метель, К свободе рвавшийся апрель, Случайно взглянешь на шинель И плакать хочется, Мишель. Не плачь, Мишель… ноябрь 1986

Медиевистика

Я исписал полсотни листиков, Но все никак я не пойму, Зачем нужна медиевистика? Она студентам ни к чему. Зачем она нужна историкам, В ней ничего не разберешь, А только станешь алкоголиком, Или вообще с ума сойдешь. Я стал какой-то ненормальненький, И я уже на все готов, Достать бы мне вот только валенки, И я пойду пасти коров. Я буду громко щелкать кнутиком, Напьюсь парного молока, И далеко от институтика Забуду средние века. Я буду песни петь Буренушкам, Корову заведу свою, Найду жену себе, Аленушку, И буду счастлив в том краю. Трепещут на деревьях листики., На небе солнышко блестит, И не нужна медиевистика, Давайте все коров пасти. Мы будем весело, наверное, В деревне жить да поживать, Кощеи всякие Бессмертные Нам не посмеют днем мешать. И лишь когда огни потушены И спят все люди на Земле, Над темным лесом будет Тушина Летать тихонько на метле. 1987

Диплом

Когда-нибудь я получу диплом, Предельно честный и предельно синий, И положу его я под стекло, Он под стеклом значительно красивей. Жене скажу — меня не забывай, Мол, я поехал по распределенью, В какой-нибудь забытый богом край В далекое чувашское селенье. Туда еще не ходит паровоз, Асфальт через болота не проложен, Там край дубов, и сосен, и берез, Там царствует глухое бездорожье. Там не читают писем и газет, И почты там, наверно, вовсе нету, Неужто не придется больше мне Читать «Литературную газету». Ведь там живет неграмотный народ, Он ходит по деревне вечно хмурый, Там в школе все подряд преподает, Единственный учитель физкультуры. Там до сих пор холера и чума, И до сих пор там мрут от малярии, Неужто суждено сойти с ума, И помереть мне на периферии? И вот ко мне придут в последний раз, И председатель скажет всем устало: Какой светильник разума угас, Какое сердце биться перестало! На похороны выйдут всем селом, И бабы будут плакать очень громко, А дома под стеклом лежит диплом, Как память незабвенная потомкам. Когда-нибудь я получу диплом, Предельно честный и предельно синий, И положу его я под стекло, Он под стеклом значительно красивей. Весна 1987

Подвал [1]

Жара как в паровозной топке И солнца жестко бьют лучи, Найти бы вот такую кнопку, Что б это солнце отключить. Найти бы вот такую ручку, Что б подошел, разок нажал — И увеличилась получка, И раскопался б сам подвал. Но после трудового дня, Сердцебиение уняв, Мы говорим едва дыша, Что лучше всех подвал ЕШа. Но хочешь ты или не хочешь, Пять кубометров перерыв, Работа будет все короче И все длиннее перерыв. А небо искренне синеет, И вроде бы зовет к себе, Но с каждым разом все сильнее Носилки тянут нас к земле. И пусть уверены в себе ЕК, ЕЛ, ЕМ, ЕБ, Нам твердо верится в душе, Что лучше всех подвал ЕШе. Тут не поможет экскаватор Штыком отмеривать века, Отяжелевшие лопаты Не подчиняются рукам, Тут наша боль и гордость наша, И пусть находок мало тут — Мы не работаем, мы пашем, Не пропадет наш скорбный труд. И пусть уверены в себе ЕК, ЕЛ, ЕМ, ЕБ, Нам твердо верится в душе, Что лучше всех подвал ЕШе. Когда-нибудь, наверняка, ЕБ, ЕЛ, ЕМ, ЕК, Подумав все-таки решат, Что лучше всех подвал ЕШа. Июль 1987

1

ЕШ, ЕК, ЕЛ, ЕМ, ЕБ — маркировка подвалов на схеме раскопа.

в официальном магазине Литрес