Мальчики вытаращили глаза, в которых светились волнение и надежда, затаили дыхание. Невольно застыла в ожидании чего-то необыкновенного и Лида.

Женя протянул левую руку — в правой он держал чайник — и тихонько, заискивающим голоском стал упрашивать:

— Мась-Мась! Дай щуку! Дай, Масенька!

И Вася поманил рукой и тоже позвал нежно, ласково:

— Дай сюда! Ма-ась-Мась!

Выдра поглядывала на мальчиков блестящими глазками, держа в зубах край сандалии.

— Дай, Мась! Дай мне! — молил Женя. — Ну, миленькая!

Маська выпустила изо рта сандалию, перевернулась на спину и поплыла как ни в чём не бывало.

— Негодяйка! — вскрикнул Женя и от досады подпрыгнул на месте. Чайник в его руке накренился. Вода полилась Жене на ноги.

— Тьфу! — Женя отскочил от струи, а чайник не выпрямил, и вода полилась ещё сильнее. Женя опять отпрыгнул с криком.

Вася и Лида расхохотались.

— Да поставь ты его на пол! — сквозь смех проговорила Лида. — С чайником прыгает! Ха-ха-ха!

Женя рывком поставил чайник, отошёл от него, словно боялся, что чайник сам к нему прицепится, и растерянно спросил Васю:

— Побить её, что ли? За то, что не слушается!

— Маську, да? — спросила Лида.

— Не тебя же! — ответил Вася. — Нет, не надо бить. Я в одной книжке читал про Дурова. Там сказано: наоборот, надо вкусное дать, когда зверь выполнит приказание.

— Так она, что ли, выполнила? — оттопыривая нижнюю губу, Женя, весь красный, наседал на Васю. — Выполнила она — как же! Болтаешь, сам не знаешь что!

— Смотрите не подеритесь, пожалуйста! — Лида сбросила на диван шубку: до сих пор она не успела раздеться. — А зачем вы непременно хотите, чтобы она вам подала эту старую сандалию?

Женя и Вася переглянулись.

— Она ничего не понимает, — удивлённо проговорил Вася. — Можно ей сказать, а, Женя?

— Скажи, конечно, скажи! — воскликнула Лида.

Вася на неё и не взглянул, ждал ответа от Жени.

— Раз она всё равно увидала, — сказал Женя, — чего уж тут! Только ты, Лида, никому не говори!

— Я никому не скажу! — торопливо пообещала Лида.

— Так вот! — Лицо у Жени стало торжественное, что очень не вязалось с грязными полосами на его щеках и на носу. — Во-первых, это никакая не сандалия, вон там — в корыте!

— В реке! — укоризненно поправил Вася.

— Да, конечно, в реке! А я что говорю? Что это никакая не сандалия, а щука! Ясно? И, во-вторых, мы учим Маську ловить рыбу.

— A-а, догадалась, догадалась! Вы играете, что вы — рыбаки в Китае.

— Плохо ты догадалась. Мы, во-первых, не в Китае, а в Ленинграде, — что ж ты, не видишь? А во-вторых, мы совсем не играем, а учим Маську взаправду. Потому что мы хотим, чтобы все вдруг удивились. И тогда всем расхочется отдавать Маську в зоосад, — кто же отдаст такую учёную, дрессированную?

— Не найдётся таких дураков, — подтвердил Вася.

— И летом она бабушке даже рыбы на озере наловит. Вот! — закончил Женя. — И это наш секрет, что мы её учим.

— Чтобы все удивились, — добавил Вася, — дрессируем в секрете.

— А она у вас… дрессируется? — осторожно спросила Лида.

— Ни капли! — с мрачной откровенностью признался Женя, сел на пол и обхватил колени руками.

— Ты, кажется, сел в лужу, — с огорчением сказала Лида.

— Пусть. Мне всё равно.

Тогда горячо заговорил Вася. Он сказал, что унывать не надо. Научить Маську, конечно, можно. Просто они, должно быть, не совсем так учат. Правда, они пробовали по-всякому: пускали Маське в корыто и резинового петушка — на самом деле это карась, — и картонного сазана, и вот даже щуку. Но Маська оказалась на редкость упрямой и непослушной… Надо бы спросить у Владика, как дрессируют таких непослушных зверюшек, но Женя не хочет идти в шестой класс, хоть он и на их этаже, а сам Владик не приходит. Может быть, он обиделся за то, что Женя его гнал и толкал…

— Хотите, я спрошу у папы? — предложила Лида.

— Попробуй только спросить! — завопил Женя. — Сказано тебе, что это — секрет! Слышишь, Вася, как она рассуждает? Мы тебя честной считаем, потому и сказали, а ты сразу — «спрошу у папы»!

Лида замахала руками.

— Не спрошу! Не спрошу! Я просто так сказала… А, может быть, Маське не нравится ваша сандалия, я хотела сказать, щука. Ей бы настоящую рыбу дать. Она бы обрадовалась и… может быть, и вышло бы.