– Может, как-нибудь поговорим? – предложил папа.

Мне стало не по себе, даже кожу закололо. Он хотел ответов, которых у меня нет. Поскольку я была уверена, что именно это он и имеет в виду, я решила изящно сменить тему:

– У тебя новая рубашка?

– Мы должны поговорить. И поговорим. Скоро. – Папа развернулся и пошел к себе в кабинет. Надо же, какой требовательный.

Я осмотрелась в баре и опять поразилась тому, как много здесь собралось женщин. Заведение открылось на обед буквально двадцать секунд назад. Какого черта тут творится?

Я уселась на своем обычном месте в угловой кабинке и уставилась в меню. Понятия не имею зачем. Список блюд давным-давно въелся мне в память. Впрочем, вчерашняя кесадилья явно была нововведением. В меню о ней, кстати, даже не упоминалось. Может, ее приготовили специально для меня.

Заметив, как в бар входит миссис Тидвелл, я встала и помахала ей.

– Ничего себе, - сказала она, развязывая стильный шарф. Она была приблизительно моего возраста и уже больше года замужем за Марвином. – Популярное, видимо, местечко.

Я нахмурилась и еще раз осмотрелась:

– Вот-вот. В такую рань здесь никогда не бывает такого столпотворения. А женщин сейчас прямо пруд пруди.

– И это странно? – спросила миссис Тидвелл, села в кабинку и заказала у нашего официанта воды.

– Еще бы. Это вроде как забегаловка для копов. В жизни не видала здесь столько женщин. И опять тут зверски жарко.

– Мне вполне комфортно, но если вам жарко…

– Нет, все в порядке.

Перед тем как мы перешли к делу, официант принес нам воды. Я заказала тушеное мясо с зеленым чили (то есть как обычно), а миссис Тидвелл – салат-тако. Наверное, мне тоже стоило попробовать. На слух казалось чудесно. А может быть, мне надо было заказать вчерашнюю кесадилью с курицей. Ну вот, опять у меня семь пятниц на неделе. Терпеть себя такую не могу. Я люблю себя решительную, такую, которая заказывает, как обычно, а потом, наполовину съев заказ, хочет чего-то другого, когда это «другое» проплывает мимо на подносе официанта.

– А вы как думаете?

– Прошу прощения. – Неужели она все это время говорила? Себя с СДВ я тоже терпеть не могу. Я себе больше нравлюсь, когда…

– Что скажете?

Вот гадство. Опять. Я позвала официанта:

– Не могли бы вы принести мне кофе? – Кофе поможет. А может, нет. Не важно.

– Так что вам удалось выяснить?

Я выложила фотографии и рассказала Валери Тидвелл обо всем, что мне удалось узнать.

– Знаю, вам это вряд ли понравится, но мне бы хотелось проверить все тщательнее. Если, конечно, вы не против.

Она сморкнулась в салфетку.

– Так и знала. Ведь знала же! Он стал от меня отдаляться, понимаете? Обычно он все подмечал. Какая у меня прическа, какой длины юбка… Мне это казалось таким очаровательным! А теперь – ничего. Как будто я пустое место.

– Солнце, все это не доказывает, что он вам изменяет. Да, он пригласил мою напарницу в отель, но дальше этого не зашло.

– Ну конечно, он всего лишь хотел поиграть в канасту, - сквозь слезы выдавила миссис Тидвелл.

Играть в канасту весело. Наверное. Сама я никогда не играла, но название почему-то казалось мне похабненьким.

– Знаю, об этом тяжело говорить, - сказала я, - но могу я спросить, сколько вы весите?

– Сколько я вешу?

– Да. Видите ли… в общем… когда вы выходили замуж, вы весили немного больше.

Я ее смутила.

– Да. У меня всю жизнь были проблемы с весом. Я сделала операцию, чтобы избавиться от нескольких килограммов. Вес начал влиять на мое здоровье. А в чем, собственно, дело?

– Я… то есть мне… мне кажется, что отчасти проблема именно в этом и заключается. Моя напарница… ну… больше. А на меня он даже внимания не обратил. Я думаю, ему нравятся крупные женщины.

Лицо моей собеседницы превратилось в маску недоумения.

– То есть он мне изменяет, потому что я похудела?

– Нет, миссис Тидвелл. Если он вам изменяет, то потому, что он не тот человек, за которого вы его принимали. Вы в этом не виноваты. Виноват он и только он.

– Поверить не могу! Я всегда думала, что мужья бросают жен, когда те набирают вес, а не наоборот.

– Я и сама немного удивилась. Но опять же, ваш вес не должен играть никакой роли. Если бы он вас любил, то за то, что вы – это вы, а не за то, какое у вас тело. Однако я должна быть честной. Я немного о вас беспокоюсь.

– Обо мне? – нахмурилась миссис Тидвелл.

– Да. Ваш супруг видел записывающее устройство, которое я прикрепила к шарфу напарницы. Он знает, что его подставили.

– Да-да, я получила ваши сообщения. Эту ночь он провел в тюрьме и сегодня утром предстанет перед судом.