— А я тут причем? — удивился Андрей.

— Как причем? — обозлилось Лихо. — А кто сказки рассказывал? Кто смуту сеял? Теперь веди богатыря, а то худо будет.

— А я худа не боюсь!

Андрей-ложечник скрутил смачную фигу и сунул прямо под нос Одноглазому. Нечисть лесная ничуть не смутилась, даже обрадовалась, плюнула молодцу под ноги и зашлась хохотом.

— Ты думаешь, что Водяной на тебя управу не найдет? — смеясь, спросило Лихо, — Так он Кикимору Болотную изведет за то, что тебя без его ведома отпустила. И останутся ее детки без присмотра — по лесу гулять, прохожих пугать, всякому темному делу учиться.

Тяжело вздохнул Андрей, поднял глаза к небу ясному, солнцу красному, словно спрашивая, как ему поступить? Прогнать Лихо? Так Кикимору жалко. Он от нее худа не видал. Но с иного боку — как он приведет богатыря к водяной царевне?

— А за это не переживай! — хмыкнула нечисть лесная, будто видела, что у него в голове творится, — Мы у лесной Марьюшки песню украдем. Голос у нее волшебный — каждый, кто услышит, что теленок послушный за нами пойдет.

Нечего делать — пришлось Андрею плестись вслед за Лихом Одноглазым обратно в колдовскую чащу, искать Марьюшку, дочь лесника. Долго ли коротко ли бродили они по лесу, как вдруг услышали голос дивной красоты. Застыл молодец на месте, словно вкопанный, заслушался, и все вокруг него притихло: листья на деревьях перестали шуметь, ручьи перестали журчать, а птицы замолкли, пристыженные сказочной красотой.

Тут Лихо Одноглазое шикнуло, пискнуло, ткнуло Андрея в бок когтистой лапой, затем развернуло невесть откуда взявшийся мешок, поймало голос и спрятало.

— Теперь идем богатыря искать!

Так и шли они — впереди молодец, а за ним Лихо с мешком за плечами. Ни на минуту не выпускало оно свою добычу из лап. Ни на миг не закрывало глаз, все смотрело, чтоб Андрей никуда не девался. А куда ему бежать-то? Поди, ноги свободны, так руки связаны.

На третий день нашли они великана Святогора — могучего, словно древняя гора и сильного, будто тысячи славных воинов. Кликнул его Андрей, что есть мочи. Святогор обернулся, а Лихо приоткрыло мешок и выпустило песню.

Словно каменный истукан застыл богатырь. Остановился и стал зачарованно слушать. А Лихо Андрея под локоть пихнуло: веди, мол, Святогора в лес.

Идут они полями широкими, дорожками нехожеными. Святогор, словно малое дитя, за руку Андрееву держится. Закручинился ложечник. Смутно стало у него на душе.

«Пошто богатыря на погибель веду? Что мне потом за жизнь с таким камнем на сердце? Правду люди говорили — не мужик я, а жабий прислужник, неумытый ложечник».

И тут раздался голос Кикиморы Болотной — тихий, словно шорох травы луговой.

«Не печалься, Андрюшенька. Как встанете у озера, зачерпни горсть воды и плесни Святогору в лицо».

Молодец испуганно оглянулся: не слышит ли Одноглазое? Но нечисть лесная была занята тем, что мешок к груди прижимала: голос лесной Марьюшки, почуяв свободу, наружу рвался, успокаиваться не желал.

К вечеру добрались они до колдовского леса, прошли сквозь чащу и очутились на берегу чудесного озера. Андрей вспомнил слова Кикиморы, наклонился к воде, набрал пригоршню и брызнул богатырю в лицо. И начало твориться несусветное: закружилось-завертелось все вокруг, загремело-загрохотало. И стал Святогор еще выше прежнего. Темной тучей закрыла его голова небосвод. Звезды вздрогнули и в страхе попрятались за месяц, что едва не задевал богатырскую шапку.

На шум выбежала из леса нечисть, а из озера сам водяной с дочерью и всем подводным сообществом на берег пожаловали — посмотреть, от чего земля ходуном ходит.

Водяная царевна — красота неописуемая. Морда зеленая, вся в изюминках бородавок и пупырышках. Перебросив фальшивую косу из водорослей через плечо, заверещала противным голосом:

— Да что ж такое творится? Кто привел сюда это чудо исполинское?

Андрей-ложечник чинно поклонился в пояс и ответил, пряча в усах улыбку:

— Это жених твой, богатырь Святогор.

— Чего? — выпучила рыбьи глаза царевна, — Да меня бобры засмеют!

— Ты никак очумел, ложечник? — крикнул Водяной, — Убирай своего женишка подобру-поздорову, пока мне всех лягушек не распугал.

— И чтоб духу его больше не было! — пискнула царевна.

Андрей поклонился еще раз на прощание, подмигнул Кикиморе, что затаилась в камнях, и вместе со Святогором отправился восвояси.

Однако радость его длилась недолго. Не успел Андрей занести ногу над родным порогом, как из-под крыльца опять вынырнуло Лихо Одноглазое и грустно посмотрело на него единственным глазом.

— Ну что снова стряслось? — раздраженно спросил ложечник.

— И откуда ты взялся на мою окаянную голову, горе-сказочник? — пробурчало Лихо. Видно, замаялась нечисть лесная за добрым молодцем бегать. Только ж Водяному перечить никто не смел.

— Подавай царевне Финиста-ясного Сокола, — прошипела нечисть и плюнула на пол.

— Так где ж я его найду?

Лихо зыркнуло на него — аж мурашки по спине побежали — но ничего не сказало. Развернулось, перекинуло мешок на другое плечо и потопало по дорожке, поднимая босыми ступнями пыль. Андрей нехотя поплелся следом.