Ведь невозможно, чтобы взгляда хватило для рождения любви.

Уйди же, наваждение, уйди.

Иль просто ветреный ты человек,

и женщин знаешь целый век.

Ты хочешь поиграть со мной?

Так пусть же покарают боги того,

кто так легко рискует головой.

Арман склонил голову к плечу, продолжая рассматривать меня.

– Тут ты права. Влюблялся быстро я и часто,

но лишь впервые полюбил.

И прошлые любови я забыл.

Они лишь призраки на небосводе ночи.

В твои смотреть хочу я очи.

Лишь облик твой томит и манит.

Арман Эльмину перед небом славит!

И сердце полно лишь тобой,

моею нежною мечтой.

Его ладони легли мне на плечи, скользнули вниз по рукам, мужские пальцы сплелись с моим, и я захлебнулась в его взгляде. Так не бывает, не должно быть! Он ведь всего лишь человек!

– Ты маг. Все это колдовство, лишь чары.

– А имя им любовь.

– Зовусь Эльминой, Пьющей кровь,

а ты всего лишь человек.

Судьба сыграла злую шутку, уйди же... Нет!

Постой еще минутку.

Его пальцы зарылись мне в волосы, голова оказалась прижата к широкой груди Армана.

– Как счастье велико сжимать тебя в объятьях.

Я позабыл о долге, об отце, о братьях.

Милей всего твоя мне нежность,

дыхание весны и молодости свежесть.

Ну, да, я человек, а ты вампир, так что ж?

И наши боги когда-то не были богами.

Он демон, а она такой же человек, как я.

Но их любовь дала им крылья и вознесла на небеса.

И у меня вдруг развернулись крылья, когда мелькнула ты в толпе.

Тебя одну я видел и не боле,

и сердце вырвалось, почувствовав себя на воле.

Так не бывает, знаю, но случилось.

Арману Эльми сразу полюбилась.

– И мое сердце вдруг во мраке оживилось.

Скажи еще мне слов красивых много,

не даром привела ко мне тебя дорога.

– Что мне сказать тебе, виденье ночи?

О красоте твоей могу я говорить часами,

смотреть и вовсе бесконечно.

На глаз зеленых блеск беспечный,

на зубки острые и милый носик.

А, кстати, есть один вопросик.

Твои уста меня манят,

с них пили уже сладкий яд?

Я отрицательно покачала головой. Ройх ведь так и не поцеловал меня. Ройх, моя мечта... А был ли он мечтой? И было ли это любовью? Додумать я не успела, потому что мужчина склонился ко мне и завладел моими губами. И вновь дыхание прервалось, когда я ощутила тепло прикосновения, его нежность, трепетность. Ну, уйди же, наваждение...

– Так значит, я отравлена тобой?

– О, нет! Такого допустить не в силах,

верни мне яда половину.

Хочу, чтоб ты была отравлена со мной.

И снова я не могу шевельнуться, ощущая только тепло мужских рук, все тесней прижимавших меня к крепкому сильному телу, и обжигающий жар поцелуя, который из трепетного стал более уверенным и смелым.

– Теперь мы отравились вместе.

Но, кажется, еще остались капли.

Их выпью и спасу тебя.

За спиной послышался шум.

– Вы спите, госпожа?

– Стой там, Рени, я занята.

– Вас лорд Одариан зовет.

Голос бесовки стал громче.

– Скажи, что вскоре я спущусь.

Мгновенье, только соберусь.

Я крикнула ей и уже тише тому, от кого все никак не могла отвести взгляд.

– Ты должен уходить.

Беги скорей, пока никто не видит.

– Нет сил бежать. Есть только силы,

чтоб на тебя смотреть всю ночь.

– Госпожа!

– Ах, Рени, отправляйся прочь!

– Отец велел вам торопиться.

– Чтоб всем им ядом отравиться,

или сгореть, иль просто удавиться.

Иду, скажи, уже иду! Спеши же... Нет, еще мгновенье.

Дай поглядеть в последний раз

в сиянье синих добрых глаз. Теперь спеши.