Человек в гражданской одежде из подразделения «Бранденбург» в группе немецких десантников, захвативших бельгийский форт Эбен-Эмаель, ключевой пункт оборонительной системы на канале Альберта

Завоевание Скандинавии, увенчавшееся капитуляцией Норвегии 10 июня, стало большим успехом для абвера. Но настоящий триумф ждал ведомство адмирала в Бенилюксе и Франции. Ни одна другая кампания не укрепила так репутацию германских разведывательных служб, как кампания против Нидерландов и Бельгии в мае 1940 г. Враги Германии — и в первую очередь Британия — убедились, что агенты абвера и СД действуют повсюду. Германские спецслужбы установили прочные и важные контакты с фламандскими националистами в Бельгии. Настроенные против ориентированного на Францию бельгийского правительства и королевского двора, они вовсе не были полностью прогерманскими. Еще меньше они симпатизировали в 1930 г. нацистам. Однако именно фламандским националистам было доверено вести подрывную работу в бельгийских войсках во время майской кампании 1940 г.

В период «странной войны» (то есть с 3 сентября 1939 г. по 10 мая 1940 г., когда германские войска на Западе перешли в наступление. — Ред.) немцы изучали пути вторжения в нейтральные страны,

Голландию и Бельгию, как часть общего плана генерального наступления на Западе. Ключевую роль во фланговом обходе голландских укреплений на водных рубежах играл захват мостов через Маас и протокифельты Рейна до того, как обороняющиеся успеют их взорвать. Идея обмануть голландцев с помощью переодетых немецких частей принадлежала Гитлеру. Для закупки униформы в Голландию послали агента Рихарда Геркена. Он отправился в небольшой городок Денекамп, где жил его знакомый, местный нацист. Последний с радостью оказал необходимую помощь.

Приехав в Амстердам, Геркен и его двадцатилетний сын связались с еще двумя нацистами. Вместе они явились на склад, которым заведовал голландский еврей Хеер Блюм, и затребовали 150 комплектов армейского обмундирования для постановки в Оснабрюке «Графа Люксембургского». Блюм, заподозрив неладное, записал регистрационные номера автомобиля и позвонил в голландскую полицию. 2 ноября 1939 г. полиция нагрянула в дом нациста в Денекампе.

Два сообщника Геркена заявили, что ничего не знают о покупке формы, но полиция, обыскав дом, обнаружила несколько набитых обмундированием коробок. После этого сообщники признались, что знают Геркена как работающего в Голландии агента абвера. Отцу и сыну не оставалось ничего иного, как только рассказать о своем участии в операции. Тем не менее распорядиться полученной информацией с толком голландцы, похоже, не сумели, потому что уже 10 мая, когда началось вторжение, немцы застигли их врасплох, использовав именно прием с переодеванием.

И все же кампания началась не слишком удачно. В Венло голландцам удалось уничтожить немецкий бронепоезд с агентами, хотя мост в Геннепе и был захвачен нетронутым. Однако обороняющиеся успели взорвать другие мосты, в Зеландии. В Неймегене железнодорожные мосты были взорваны на глазах у разъяренных немцев. Однако на других участках фронта наступающие прорвались и продвинулись в глубь территории Нидерландов и Бельгии с поразительной легкостью. 14 мая, после упорного сопротивления, голландцы вынуждены были капитулировать перед противником. Бельгия сдалась 28 мая.

Франция имела репутацию сильной военной державы, обладающей прекрасными разведслужбами, однако, как показали дальнейшие события, репутация эта была сильно и необоснованно раздутой. Немецкое командование, как и абвер с другими спецслужбами, относились к французам с преувеличенным уважением и страхом. Задача разгрома Франции на поле битвы разведок возлагалась на отдел «Иностранные армии Запада» под командованием генерала Ульриха Лисса и его подчиненных, майора фон Ксиландера и полковника графа фон Ренне (убежденного противника нацистов, впоследствии возглавлявшего отдел в 1943–1944 гг.).

Гудериан на своем командном пункте. Видны работающие машины «Энигма»

Лисе верно рассудил, что у французов слабое командование и еще более слабое оснащение. Точную оценку французских вооруженных сил предоставил еще до начала войны агент абвера Фроге, работавший в комиссариате французской армии. Он показал, что французские резервисты плохо экипированы, не отличаются дисциплиной и слабо мотивированы. В дальнейшем Фроге докладывал, что военная промышленность Франции не только медлит с поставками оружия в войска, но и опаздывает с его производством. В конце концов французская контрразведка задержала шпиона, но к тому времени он уже передал в абвер много полезной информации.

Поскольку Лисе пришел к неутешительному для французов выводу о состоянии их армии и военно-воздушных сил и их неспособности оказать серьезное сопротивление немецким танковым дивизиям, возникает вопрос: а что же хваленая линия Мажино, защищавшая восточную границу Франции? Лисе считал важнейшей своей задачей добыть как можно больше сведений об этой превозносимой всеми линии обороны. В период альянса с Францией в 1935–1938 гг. чехи имели доступ к этой системе укреплений, и после захвата архивов чешской разведки в апреле 1939 г. в руки немцев попало множество документов, имевших отношение к линии Мажино. Отдел Лисса создал подробные модели каждого укрепления и проводил по ним своего рода «ознакомительные туры» для немецких офицеров.

В самом начале войны у Лисса не было во Франции ни одного агента, как не было и сведений о развертывании на континенте британских войск. Ему пришлось полагаться на общую информацию о расположении французских частей. Но его людям удалось взломать армейские коды противника и постепенно выстроить точную картину боевых порядков противника, выявив при этом слабость 9-й французской армии в Арденнах. Когда Лисе показал карту начальнику штаба ОКХ генералу Гальдеру, тот сразу обнаружил изъян: «Вот их слабое место. Здесь мы должны продавить».