Когда Могильщик и Гробовщик вбежали в ресторан, спертый воздух сотрясался от криков и звона холодного оружия.

Не вступая в разговоры, Гробовщик рукояткой пистолета стал бить по голове негра с ножом. Тот, пошатываясь, выбежал из ресторана и, прижимая к груди нож, который он боялся пустить в ход, забормотал:

— У меня голова крепкая — не пробьешь…

Левой рукой Могильщик стал хлестать по лицу негра с бейсбольной битой, а правой — размахивать пистолетом, разгоняя собравшуюся на тротуаре толпу.

— Разойдись! — кричал он.

— Получай, красноглазый! — кричал Гробовщик. — Чтоб в следующий раз руки не распускал!

Со стороны Могильщик и Гробовщик ничем не отличались от дерущихся и зевак: у них были такие же воспаленные глаза, такие же сальные, потные и злые лица. Как и большинство обитателей Гарлема, оба они были высокие, широкоплечие, подвижные, решительные. Их лица, как и у любого пьянчуги из Гарлема, были испещрены шрамами и рубцами. На лице Могильщика видны были следы от многочисленных ударов тяжелыми предметами, а лицо Гробовщика было покрыто густой сетью швов, наложенных после ожога кислотой.

Отличались сыщики, во-первых, тем, что у них было огнестрельное оружие, а во-вторых, потому, что в Гарлеме их все знали и называли «хозяевами».

Воспользовавшись всеобщим замешательством, повар юркнул обратно на кухню и спрятал топор за плиту, а негр с железной трубой сунул свое орудие под брючину и быстро, словно участвуя в соревновании инвалидов по бегу, заковылял к выходу.

Вскоре страсти улеглись, и Могильщик и Гробовщик, не сказав ни слова и даже не обернувшись, сели в машину и поехали в полицейский участок.

Перечитав то место в их рапорте, где жена управляющего объясняла, почему Мизинец вызвал пожарных, лейтенант Андерсон недоверчиво спросил:

— И вы этому поверили?

— Да, — ответил Могильщик. — Я буду верить в эту версию, пока не появится другая, более убедительная.

Андерсон покачал головой:

— Хорошенькие же у этих людей мотивы для преступлений.

— Их мотивы ничем не хуже любых других, если вдуматься, — рассудительно сказал Гробовщик.

Лейтенант вытер потный лоб грязным носовым платком.

— Ты рассуждаешь, как будто ты не полицейский, а психиатр, — сказал он.

Могильщик подмигнул Гробовщику.

— «Белый — дело делай», — продекламировал он первую строчку школьного стишка.

— «Мулат — сам не рад», — подхватил Гробовщик.

— «Черный — сиди в уборной», — закончил Могильщик.

Лейтенант Андерсон покраснел. Он привык, что его лучшие детективы постоянно над ним подсмеиваются, но каждый раз немного смущался.

— Может, вы и правы, — помолчав, сказал он. — Но эти преступления стоят налогоплательщикам денег, и немалых.

— Что верно, то верно, — согласился Могильщик.

Гробовщик сменил тему:

— Его поймали, не знаешь?

Лейтенант Андерсон покачал головой:

— Кого только за эту ночь не поймали: бродяг, гомиков, шлюх вместе с клиентами. Даже монаха-отшельника одного где-то откопали, а вот Мизинца — нет.

— А ведь такого, как Мизинец, найти не сложно, — сказал Могильщик.

— Да, верзиле альбиносу трудно превратиться в чернокожего карлика, — улыбнулся Гробовщик.

— Ладно, пошутили, и хватит, — сказал Андерсон. — Что там с этим торговцем наркотиками?

— Это один из основных поставщиков героина цветному населению. Но парень он не глупый и Гарлем старается обходить стороной, — объяснил Могильщик.

— Когда мы увидели, что Джейк задыхается, то сразу сообразили, что он попытался проглотить героин, и приняли меры. Улики налицо, — продолжал Гробовщик.

— В конверте, — уточнил Могильщик, кивком показывая на стол. — Он хотел проглотить пять или шесть упаковок героина, эксперты смогут сами в этом убедиться.

Андерсон приоткрыл толстый коричневый конверт, который в качестве вещественного доказательства предъявили сыщики, вытряхнул оттуда сложенный носовой платок и развернул его.

— Брр! — воскликнул лейтенант, отшатнувшись от стола. — Ну и вонь!

— Сам торговец воняет еще сильней, — успокоил его Могильщик. — По мне, лучше убийца, чем торговец наркотиками.

— А что там еще? — спросил Андерсон, брезгливо ткнув карандашом в развернутый платок.

Гробовщик хмыкнул:

— Он ведь в тот вечер не одними уликами питался.

Андерсон нахмурился:

— Я, конечно, понимаю, вы хотели как лучше. Но нельзя же людей, даже если это преступники, бить ногой в живот для получения вещественных доказательств. Вам известно, что этого типа увезли в больницу?