Шрифт:
Потом над ямой древляне увидели лицо киевской княгини.
— Довольны ли вы честью? — со смехом спрашивала Ольга.
— Ох, хуже Игоревой смерти! — голосили древляне.
Непрошенных сватов засыпали живыми.
III
А пока это происходило в Киеве, ликовал Искоростень, а с ним и вся древлянская земля. Мал возвратился и принёс вести о своём успехе...
— Вот видите, — говорил он древлянам Искоростеня, в который собрались все старейшины этой земли, — всё выходит так, как я вам говорил. А вы на меня сердились, когда я с Игорем расправился.
— Неразумные мы были тогда...
— Прости нас, Мал.
— Не серчай...
— Разве только и прощу, и сердиться не буду потому, что и в самом деле неразумные вы были.
— Каемся теперь...
— Ты как в Киеве будешь, нас не забудь...
И у Мала так же, как и у всех других, закружилась голова.
Когда сваты Мала приняты были в день своего прибытия в Киев Ольгой, они, возвратившись обратно в ладью в ожидании обещанной им великой чести, не могли утерпеть, чтобы не похвастаться пред родичами. Тотчас же послали они одного из своих в Искоростень. Тот не сомневался, конечно, что обещанное будет исполнено...
Явился он в Искоростень такой радостный, что уже по одному его виду можно было заключить, что всё хорошо.
Собрались древлянские старейшины и весь народ на площади, поднялся посланец и сказал:
— Прежде всего князю нашему, Малу, слава! Великая слава и незыблемая... Нечего и сомневаться, что воссядет он на стол киевский и Ольга-княгиня за него замуж пойдёт...
— Говори, говори, что такое, — загалдели все.
Он рассказал им о том приёме, какой был оказан им в день прибытия, и о той «великой чести», которая ждёт оставшихся.
— Только я несчастный! — говорил прибывший.
— Почему?
— Да как же... На меня жребий пал к вам идти... вам сообщить... Други мои теперь в великой чести пируют...
Древляне, как могли, утешали его.
— Как наши-то взяли! — рассуждали они.
— Уж подлинно Малу счастье на роду написано...
— Что же теперь будет?
— А подождать надо... Вернутся наши из Киева, там видно будет...
Но скоро стало известно, что вместо их посланных идёт в Искоростень посольство из Киева.
Искоростенцы заволновались.
— С чем они идут?
— Коли посольство, так, вестимо, с добром...
— Ответ поди несут!
— А то что ж? Чего медлить-то!..
— И на самом деле, скорее бы вершить дело, да и нам в Киев перебираться.
Наконец киевское посольство прибыло.
Древляне, памятуя, с каким почётом приняты были их послы, и киевлян встретили очень милостиво, сначала угостили их, а потом только разговоры повели.
— С чем пожаловали к нам, добрые люди?
— Княгиней Ольгой и киевским народом присланы, — ответили послы.
— С делом?
— С великим делом.
— А с каким?
— Пришли в Киев сваты ваши и просили, чтобы княгиня Ольга за Мала, вашего князя, пошла. Так ли это?
— Так! Так!
— Оказала княгиня великую честь сватам, а к вам прислала сказать, что если вы в самом деле её к себе в княгини просите, то за что вы покор на неё положили?
Удивились древлянские старейшины.
— В чём покор-то?
— Да сваты больно не важные! Кто они такие среди вас? Простецы, а не знатные мужи; разве таких сватов к княгине посылать нужно, не покор ли это?
— А ведь и правда так! — сознались в своей оплошности древляне. — Что же осердилась Ольга?
— Не осердилась она, а ответа дать не может никакого вам, пока не придёте к ней с великою честью. Не пойдёте — себя вините, княгиня-то и рада, да её сам народ не пускает.
Древляне поверили.
Они собрали всех своих старейшин, кроме Мала, который должен был ждать ответа, и послали их с великою честью в Киев...
После того, как погибли ужасной смертью первые посланцы древлянской земли, ничто не могло теперь заставить её изменить свои планы.
Даже если бы Свенельд или Асмут попробовали остановить княгиню, то и у них ничего не вышло бы. В их глазах она была права.
Но были в Киеве люди, которых ужаснул поступок Ольги.
В тот же день, как совершена была лютая месть, к княгине пришёл священник церкви святого Илии, старец Василий.
Ольга, помнившая встречу накануне, хотя и поняла, зачем он пришёл, но решила принять его.