–  Клятва, данная более тридцати лет назад, не должна быть нарушена. Я и ваш отец закляли этот союз на крови наших погибших друзей и родных. И раз пришло время, я не буду противиться, и отказывать вам в этом праве, и моя дочь будет женой вашего наследника. Вот только есть одна проблема… с того момента, как пришло ваше послание, мы не можем ее решить, - король устало вздохнул.

–  И какая же?
– равнодушно спросил один из послов. Взглянув на него, поймал себя на мысли, что внуками с ярко алыми волосами не может похвастаться ни один из его предков.

–  Сущая мелочь, - пожала хрупкими плечиками королева.
– Мы не знаем, какая дочь вам нужна. Видите ли, у моего мужа пять дочерей на выданье. И каждая из них достойная, воспитанная девушка. Уж я приложила к этому все усилия.

Стоящий позади советник вроде бы подавился. Наверно вспомнил, как девочки в свое время громили замок. Надо отдать должное - Игрисса постаралась на славу. Сейчас их и в свет вывести не страшно. Ну, за исключением, конечно…

–  Мы не видим в этом проблему, - скучающе заявил тот, что стоял крайним слева, фиолетововолосый.
– У вас есть дочь, которую можно выдать замуж, и это главное.

–  Нам все равно кто она будет.
– Волосы этого были насыщенно зеленые, с фосфоресцирующим отливом.

–  Выбор за вами. Кого не жалко, - улыбнулся четвертый посол, выставляя на показ внушительные клыки. Густые длинные волосы этого мужчины, заплетенные на висках в две тонкие косички, имели цвет сапфира.

Король уже запутался в этих мальчишках. Все четверо как на подбор высокие, красивые юноши, с властными лицами и непокорными глазами настоящих властителей. Вот сиди тут и вычисляй, кого напророчил старый знакомый - папаша одного из этих красавчиков - в мужья твоей родной дочери. Все у этих демонов не как у людей.

–  Всех жалко, - пробубнил король, глядя на улыбку посла.
– Дети все-таки.

–  Будь твоя воля, - вмешалась королева, - они бы у тебя вообще замуж не вышли. Так и жили бы с тобой.

–  Вот твои вырастут, тогда-то я на тебя и погляжу, - огрызнулся король. Хотя она была в чем-то и права.
– Итак, у меня пять дочерей, вы их, разумеется, можете увидеть, и давайте, наконец, решим этот вопрос. А то мы уже извились все.

–  Хорошо хоть девочкам ничего не сказали, - как всегда ядовито добавила магиана.
– А то с вас бы сталось и их озадачить этим вопросом. Сидели бы бедняжки и решали, кому за клыкастого идти. И кто оказался бы крайним?…

Придворные дружно переглянулись. Кто им оказался бы, и так понятно.

–  А это идея, - просияла ее величество.
– Пусть ее и забирают.

–  Может тогда лучше тебя под шумок сбагрить?
– сверкнула молниями в глазах придворная магичка.

Милая женушка покраснела лицом и возмущенно вздохнула. Правда, промолчала.

–  По договору, - совершенно серьезно заявил зеленый, - невестой должна быть дочь, а не жена.

–  Как жаль, - расстроилась магиана.
– А я-то уж надеялась. Так или иначе, свою ученицу я не отдам. Это, во-первых. А во-вторых, ваше величество, вы что, нового скандала хотите? Она им там все разнесет, а виноваты-то мы окажемся.

–  Нет, Консуэла. Дочерей у меня пять, вот пусть всех и смотрят. Ведь точно так же можно было отказать в смотринах Элоизы, она вообще практически помолвлена. А Беатриче я принцу Измеру пророчил. Вот только заключенная клятва куда сильнее всего остального. От нее зависит успокоение душ уже покинувших нас людей, а чувства этих юных особ второстепенны. Девочки переживут, их женихи тоже. Да и вы, магиана. Что же касается этого ходячего недоразумения, она уже не маленькая, поймет. Итак, господа, - подобрался он, - прошу у вас прощение за эти внутри семейные споры. Мы остановились на том, что вы хотели взглянуть на моих дочерей.

–  Мы не хотели. Но избежать нам этого не удастся.

–  Лучше если мы сможем не только взглянуть, но и поговорить с девушками, - красноволосый оторвал скучающий взгляд от пола и посмотрел на короля большими вишневыми глазами.

–  Мы предлагаем отвести нам по пять минут на разговор с каждой из ваших дочерей. Один на один.
– Это уже был фиолетовый юноша. Хотя этому юноше вполне могло оказаться и лет пятьдесят.

Странные они, даже по меркам их народа. И говорят о себе во множественном числе. Как один.