– Попробую уйти...
– бросил я вслух, дублируя мысленно, - если получится...
– я представил себя, тающего в воздухе, - все ко мне. Может, и уйдем...
– дал я шанс своим созданиям, - продублировав речь мыслеобразами отступления. Все же жаль всех их...

Странно, но в душе, после речи и последних мыслей, наступило шаткое спокойствие. Точнее его раскачиваемое подобие, но главная его составляющая - умиротворение, обнадеживала более всего. Теперь я мог сконцентрироваться, не сожалея не о чем, и не о ком, а лишь надеясь на лучшее.

Закрыв глаза я сосредоточился, и отрешившись от всего, представил картину бытия, застрявшего где-то далеко. В ином времени и пространстве. Реальную и притягательную. Цветом, ветром, жизнью и реальностью. Такой, какой она и должна быть. Абсолютной и нерушимой. Железобетонной и любимой... С МОЕЙ АЛИНИЛИНЕЛЬ!!!

Воображаемый мир, неожиданно прыгнул ко мне, обретая оббьем, сочнорсть и реальность, казалось сам-собой прорубая ко мне дорогу. Рвясь вперед... Подул ветерок... Вот же он - вот! Еще чуть-чуть! Еще шажок!

Алинилинель и Елин замерли передомной, как и прежде, статуями. Но реальными, цветными... И казалось что я уже с ними... Если б не большое "но"...

Сразу же за ними, точнее вправо и влево от них, пространство таяло, утрачивая цвет, объем и саму реальность, переходя в туманную дымку, плавно теряющуюся в непроглядной тьме...

– Она меня держит!
– вдруг понял я.
– Вцепилась и не выпускает! Мурка!!!...

– Да Хозяин?

– Нашла чем ударить?!

– Н-нет...
– слегка нервно ответила она.

– Понятно...
– с сожалением, наблюдая за тем, как утрачивают цвет, а потом и тают в подступившей темной дымке образы Елина и моей любимой, бросил я.
– Меня затягивает назад... Извини Мурка...

– Ничего Хозяин, - ответила она подбадривающе, - примем бой, авось и надерем ей задницу...
– добавила она не убежденно, но с кажущимся, и усиленно демонстрируемым ее голосом энтузиазмом.

– Да... и передницу...
– также невесело усмехнулся я.

– Ты ищи...

– Да Хозяин!
– отрапортовала Мурка, а я, расслышав птичьи крики, редкие и полные тоски, открыл глаза...

Птицы больше не ныряли. Точнее ныряли, но осторожно, крайне выверено, и не массово как в самом начале, а по одной. И часто просто проносясь над туманом, лишь намекая... Выискивая проплешины в тумане с отрезанным от основной массы куском. Их жалкая стайка, насчитывающая едва ли десятка полтора, сплотилась в кольцо над моей головой.

Туман приблизился вплотную, сдерживаемый только яростно шипящими и осыпающими его пеплом на землю скунсами. Их кольцо поредело, потеряв троих бойцов пришпиленными черными копьями в отдалении, на предыдущей позиции. Из тумана вылетело еще одно и смачно впилось в землю, пробив бок еще одного, заставив по-собачьи скулить и извиваясь от боли грызть оное...

Зайцев тоже стало меньше...

– Млять!!!... Что же делать?! Опять Армагеддон? А чем?!
– и прикрыв глаза я заглянул во внутрь, в поисках Огненного Костра... И громко выпустил под впечатлением изо рта воздух, открывая глаза, и понимая, что Армагеддона не будет. Поскольку от здоровенного Огненного Костра остались одни головешки... А оставшиеся несколько язычков пламени можно и не считать. Мизер...

– Твою ма-ать!!!...
– вырвалось у меня от отчаяния.

– Да, Хозяин!
– отозвалась Мурка, как будто бы я позвал ее. Я поморщился, но на душе стало теплее. Наверное, этого она и добивалась. Хитрюга...

– Если выживем, напомнишь, что я обещал сам себе и тебе выучить как можно больше заклинаний, колдовских финтов и прочей дребедени из разряда магических выкрутасов. Чтобы больше не встревать в подобные ситуации никогда...

– Хорошо Хозяин! Обязательно!

Тут, из тумана вырос холм и стал формироваться новый образ богини. Скунсы тут же яростно отреагировали, переключая внимание на эту область периметра и зашипев стали усиленно разбрызгивать "реагент", смещаясь к зоне повышенной опасности. Туман стал рассеиваться...

Несколько птиц нырнуло вниз...

Туман всколыхнулся, и из него вылетел веер черных копий, пронзив нескольких из моих шипящих защитников, а подкравшиеся с боков в хлопьях тумана когтистые лапы, вцепились, нанизав на острые когти оставшихся двух скунсов, и моментально утащили в туман. Спустившиеся для атаки птицы также растворились в тумане, погасив свои фонарики, показав лишь одну, на мгновение выпорхнувшую, облепленную сетью, обреченно защебетавшую и плавно сгинувшую в неуемной утробе богини...