– Погоди, погоди, Рикки, - узнавший его работорговец спрыгнул со ступенек, и приблизился к изготовившимся уходить звездам, поневоле вынужденным притормозить под его окрик.
– Блин, ну я ж теперь всем смогу рассказать, что видел и говорил со знаменитым Райвеном! Слушай, а скажи че-нибудь эдакое... Ну, из своих фильмов. Ну, ты понял!

– Пусть лучше покажет, - хохотнул его товарищ, переступая с ноги на ногу.
– В его ж фильмах почти не говорят!

Райвен поднял брови. Боковым зрением он видел лицо Джонни - то было довольно спокойным. Святоша вполне вписывался в образ застенчивого дублера, обиженного на невнимание публики.

– Давай сцену из "Клуба", - подал голос работорговец из-за стола.
– Х"й вам в ж"пу, не могу нах"й вспомнить, где я видел э"т тв"ю дубл... м"ть ее, дубляршу!

– Нах из "Клуба", там ни одной сисястой цыпы, одни педрилы!

– А ты, м"ть твою, щас видишь р"дом с ним сисястую, м"ть ее, цыпу?

– Мне тоже похуй, - первым узнавший Райвена работорговец смотрел с искренним восхищением.
– Плевать что, главное, пусть это покажет Рикки! Я смотрел все его фильмы! Покажи с дублером про "Клуб"!

– Ладно, ребята, - вынужденно сдалась звезда Рено, вновь скашивая глаза на Джонни.
– Вижу, вы великие знатоки киноискусства. Хотя открою вам маленький секрет - в "Клубе" в нужных сценах моим партнером была Кейси Вордс, она хоть и похожа на парня, но все же девка. Только ради вас, моих горячих поклонников... одна сцена. И мы пошли. Действительно, очень торопимся. Ну, что, Белоснежка?
– он обернулся к непонимающему беглецу.
– Отыграем по-быстрому кат-сцену? Для самых горячих фанатов?

***

Когда здание фракции донельзя довольных "зрелищем" работорговцев Розберга скрылось за поворотом, Джонни Хесс торопливо сорвал с перевязи большую жестяную флягу, которую всегда носил с собой и, сделав глоток, как следует прополоскал рот. После чего не глотнул воду, а с отвращением сплюнул. Райвен терпеливо дожидался окончания этих манипуляций.

– А ты, конечно, не прирожденный, но вполне сносный дублер, приятель, - меланхолично отметил он, глядя на пытающегося отдышаться беглеца.
– Роли не знал, но схватил на лету, и целоваться с тобой - не так противно, как мне всегда казалось.

– Содомия - есть страшный грех, - не поднимая глаз, информировал Джонни, вытирая рот рукавом.
– Если ты снимался и в таких фильмах...

– ...то это только что спасло твою бесценную шкуру, - Райвен шагнул ближе и заговорил против обыкновения жестко.
– А теперь начистоту. Откуда вы с тем голопузым франтом знаете друг друга? Ну? Я видел твое лицо, он тебя не успел узнать, а ты его - да! Что у вас с ним за дела? А? И чем это мне грозит в дальнейшем?

Джонни нахмурился, потупив глаза. Запираться теперь не было смысла.

– Когда я только выбрался из Приюта, - помедлив, он неопределенно мотнул головой.
– Из моего Приюта, я попал в поселок, который назывался Бурб. Там... там кое-что случилось. Мне... мне пришлось оттуда бежать. Верхом на корове. Этот работорговец тоже был там. Он стоял перед загоном с раб... с людьми. И... оказался у меня на пути, когда я... В общем, я сшиб его, когда пытался выбраться из города. Если он меня вспомнит, он может знать, что за меня в Бурбе наверняка назначено вознаграждение. Надеюсь, он все-таки не вспомнит...

Райвен страдальчески закатил глаза, потом досадливо сплюнул.

– Я так ведь и знал, так и знал, что с тобой что-то нечисто. Святой, блин, перец. Ну, вот за что, за что мне такое наказание? Тебя наверняка выдали мне за какие-то грехи, но какие? Где я мог настолько сильно нагрешить?? Знаешь что, приятель, - он выглянул из-за угла и, обнаружив, что работорговцы не думают их преследовать, оживленно пересказывая показавшемуся в дверях дома бритому сотоварищу о том, что он только что пропустил, вернулся к Хессу.
– Давай начистоту. Ты заимел врагов в каком-то Бурбе, тебя преследует Кейт... Кто еще? Наверняка, есть кто-то еще. Выкладывай сейчас. Мне надо знать!

– Больше никто, - хмуро повинился беглец из Приюта, по-прежнему рассматривая землю.
– Я на поверхности чуть больше недели.

– И за это время успел нажить себе столько врагов!

– Половина преследует меня из-за тебя, - не сдержался Хесс, с усилием поднимая глаза. Подзабытые события недельной давности живо встали вновь перед его глазами.
– А что до этих... Тебя разве никто не преследует?

***