«Ее вообще можно хоть чем-то пронять? Как можно быть такой равнодушной!» - Возмущался Питер: «Давай же, думай о чем-то отвратительном – кишки, черви, разлагающийся труп, лужа крови, красная и тягучая…, алая как ее губы, теплая как ее руки, сладкая как ее кожа… Дьявол!» Марлини зарычал в тщетной попытке отвлечься и, краем глаза поймав вопросительно поднятую бровь Кетрин, отвлекшуюся, наконец, на него.

– Естественно. – Он попытался сыграть безучастный вид, сразу переведя разговор.
– Если неоязычники достаточно обширное течение, то проигнорировать такое количество избирателей политиканы не могут. Может быть, как раз их неуступчивость и стала мотивом?

Кет кивнула в знак согласия:

– Только я не могу понять, кому могли помешать эти люди? Друиды вполне мирные люди. Худшее на что они способны так это на организацию праздника с большим количеством людей и распитием пива в немыслимых объемах у костра в лесу.

Но Питер только пожал плечами: судить сейчас о чем-либо было еще рано.

***

– Цель Вашего визита? – Спросил полный мужчина в голубой униформе таможенного служащего.

Мужчина с серой, сухой кожей, из-за которой вокруг его глаз мельтешили мелкие морщинки, вдруг неистово закашлялся, прикрывая слабо сжатым кулаком рот с синевато-фиолетовыми губами.

Таможенник привстал со своего продавленного кресла и наклонился над стойкой, отделяющей его от мужчины.

– Сэр, я могу Вам помочь? – В его глазах читалось беспокойство, с каждой секундой перераставшее в неподдельную панику.

«Не хватало еще только чтобы, он тут умер», - подумал таможенник: «Только не в мою смену, старик!».

– Сэр, Вам нужен врач? – Снова спросил он, но на этот раз мужчина, уже чуть успокоившийся, махнул ему рукой, призвав сесть.

– Сэр?

– Все в порядке. Это не заразно. – Предупредил мужчина.

Таможенник странно покосился на него, недоверчиво продолжая листать его паспорт.

– Цель Вашего визита? – Снова спросил он.

– Туризм. – Коротко ответил мужчина, с грубым ирландским акцентом, забирая документы и услужливо склонив голову.

Второй служащий таможни протянул мужчине его спортивную сумку на широкой лямке и пожелал удачи, стараясь изобразить безразличие.

– У меня начинается нервный зуд после них. – Пробормотал первый таможенник своему напарнику и, как будто, в доказательство почесал правое плечо.

Турист вышел из аэропорта, посмотрев на облачное небо, и уже махнул рукой подъехавшему такси, когда его окликнул странный незнакомец. Его темный, в багровых пятнах плащ, масляными бликам светился на тусклом мартовском солнце, еле выглядывавшем из тучного облака, с размытыми краями.

– Bh'i m'e ag fanacht leat[1]. – Хрипло пробормотал незнакомец.

– Кто Вы? – Турист отпрянул от него, как кошка от включенного пылесоса. – Почему…

– Who cares c'e m'e, rud is t'abhachta'i - a bhfuil t'u ag[2]. – Прервал его незнакомец, положив свою широкую, загорелую руку в тугих плотных жилах ему на плечо.

Турист боковым зрением взглянул на нее и нервно сглотнув подернул плечом:

– Сad a chialla'ionn s'e agus c'en f'ath...[3] – Перешел он на ирландский.

– Аdh agus poshli.Ty go l'eir a thuiscint nuair a insint duit go bhfuil s'e Oghaim chuir m'e t'u[4]. – Незнакомец переместил руку с плеча к ладони и крепко сжав ее, потянул мужчину за собой.

***

Барбара стянула с себя латексные голубые перчатки и метким броском закинула их в мусорную корзину. Тяжело выдохнув после сложного вскрытия, она оперлась бедром на край компьютерного стола и уставилась на серый подвесной потолок в белую крапинку.

– О чем думаешь? – Ее прервал голос Кетрин, вошедшей в лабораторию.

Девушка подарила коллеге приятную лучезарную улыбку и раскрыла руки, словно, хотела ее обнять.

– Да так, ни о чем особенном. – Пробормотала Барбара, пожав плечами. – Просто смотрю на эти плиты и думаю, не похожи ли они на нашу жизнь?

Кетрин подняла взгляд на потолок, в раздумьях вытянув нижнюю губу.

– Прости за невежество, но чем они могут быть похожи на нашу жизнь? Такие же пластиковые? – Наморщилась Кет.

Барбара усмехнулась и взяла из рук женщины документы, которые та принесла.

– Нет, просто иногда думаю, что наша жизнь серая и лишь редко просматриваются белые крапинки.

Кетрин могла понять девушку. С такой работой не сложно стать пессимистом, если кругом убийства, насилие, жестокость и безразличие. Ты можешь либо сам стать безразличным, либо станешь пессимистом, видя все в черном цвете, либо, если повезет, будешь пытаться искать хоть что-то хорошее в жизни. Как белые крапинки на подвесном потолке.