– - Мобилизация!
– - завопил лейтенант.
– - Вызовите губернатора!

Позвоните мэру!
– - Он схватился за телефон.
– - Алло! Алло!

В кабинет ворвался новый полицейский.

– - Сэр, на улице пожар!
– - закричал он.

– - Что на улице?! Что?

– - Одна бомба попала в машину, стоявшую у тротуара. Теперь она горит!

– -Бомбы? Бомбы?
– - Лейтенант посмотрел на телефонную трубку, которую держал в руке, потом отбросил ее резко, словно она его укусила.
– Достаньте винтовки!
– - заорал он.
– - Соберите всех на первом этаже и побыстрее! Мне нужен доброволец, который пробился бы сквозь стан врагов и отнес мое послание!

– - Послание, сэр? Кому?

– - Телефонной компании, кому же еще? Мае необходимо позвонить капитану!

Наверху, у камер, Келп занимался тем, что надевал полицейским наручники. Чефуик, взяв ключи от камер со стола дежурного, открывал вторую камеру справа. Дортмундер и Гринвуд стояли на страже с наставленными на полицейских пулеметами.

Со всех сторон раздавались истерические вопли заключенных.

Внутри камеры, которую только что открыл Чефуик, на них с восторженным изумлением смотрел заключенный -- маленький старикашка, сухой, бородатый, в черном плаще, коричневых штанах и кедах. Волосы его были длинными, сальными и седыми, как и борода. Ему казалось, что исполнилась самая заветная его мечта.

Чефуик распахнул дверь камеры.

– - Вы за мной?
– - спросил старик.
– - За мной, парни?

Вошел Гринвуд, в одной руке небрежно держа пулемет. Он направился прямо к стене в глубине камеры, отстранив по пути старика, который, не переставая, моргал глазами и тыкал в себя пальцем.

Капитальные стены камеры были металлическими, но перегородка в глубине -- каменной. Гринвуд встал на цыпочки, протянул руку к щели у потолка и вытащил камешек, ничем не выделяющийся среди других. Потом он сунул руку в отверстие.

Келп и Дортмундер тем временем подвели пленников к камере, чтобы запереть их там, когда Гринвуд закончит свое дело.

Гринвуд, не вынимая руки, повернул голову в сторону Дортмундера и глупо улыбнулся. Дортмундер подошел к двери.

– - Что случилось?

– - Я не пони...

Пальцы Гринвуда отчаянно шарили в дыре. С улицы приглушенно слышалось разрывы детонаторов.

– - Его там нет?
– - спросил Дортмундер.

Старик, жалобно глядя на всех по очереди, скулил:

– - За мной, парни?..

Охваченный внезапным подозрением, Гринвуд повернулся к нему.

– - Это ты его взял?

Удивление старика перешло в беспокойство.

– -Я? Я?

– - Кто же тогда?!
– - дико завопил Гринвуд.
– - Если не он, тогда кто же?

– - Камень находился здесь почти два месяца, -- сказал Дортмундер и повернулся к полицейским: -- Сколько времени этот тип в камере?

– - С трех часов сегодняшнего утра.

– - Клянусь, я положил его..
– - начал Гринвуд.

– - Я верю тебе, -- ответил Дортмундер с усталым видом.
– - Кто-то его нашел, вот и все. Идемте отсюда.

Он вышел из камеры, следом за ним Гринвуд, очень удрученный, с нахмуренными бровями.

– - А я, парни?
– - взвыл старик.
– - Вы меня бросите?!

Дортмундер посмотрел на него, потом повернулся к полицейским.

– - За что его взяли?

– - Эксгибиционизм у "Лорда и Тейлора".

– - Клевета, -- завопил старик.
– - Я никогда...

– - Он еще в рабочем одеянии, -- сказал полицейский.
– - Заставьте его расстегнуть плащ.

Старик смущенно переминался с ноги на ногу.

– - Это ничего не значит, -- запротестовал он.

– - Расстегни плащ, -- велел Дортмундер.

– - Это ничего не значит, -- твердил старик.

– - Ну, живей!
– - повысил голос Дортмундер.

Старик поколебался, потом расстегнул плащ и развел полы.

В сущности штанов на нем не было -- а только нижние части коричневых брюк, которые держались с помощью подтяжек.

Выше он был фактически голым. И очень нуждался в мытье.

Все смотрели на него. Старик хихикнул.

– - Пожалуй, лучше тебе остаться здесь, -- сказал Дортмундер и повернулся к полицейским.
– - Войдите в камеру вместе с ним.

Чефуик запер дверь, и они ушли. На лестнице никого не было, но тем не менее они на всякий случай бросили две слезоточивые гранаты и поспешно поднялись по лестнице на крышу, в точности следуя плану.

Марч уже сидел в вертолете и, увидев их, включил мотор. Начали вращаться лопасти. Дортмундер и остальные, согнувшись против ветра, побежали к вертолету.

На нижнем этаже лейтенант наблюдал за раздачей оружия.

Внезапно он наклонил голову на бок и прислушался. Характерный шум вертолета достиг его ушей.