Чудеса шарлатанов и иллюзия просветительства

Со второй половины XIV века начался великий прогрессивный переворот в истории человечества, называемый Возрождением. Под натиском новых общественных отношений рухнула незыблемая до тех пор мощь дворян-феодалов и церкви — двух столпов, поддерживавших косность духовной жизни средневековья.

На смену догматизму, который насаждали церковники, постепенно приходило чудесное пробуждение свободной мысли. Людьми овладевал беспокойный дух пытливости, исканий, увлекала страсть к путешествиям, изобретениям и открытиям. Идею ничтожности земных созданий вытеснял интерес к окружающему миру, и прежде всего к человеку. Из вновь открытых сокровищ античной культуры возникал благородный облик гармонического человека. И творческий дух с титанической энергией пробудился в эпоху, отмеченную стихами Данте и Петрарки, полотнами Леонардо да Винчи, статуями Микеланджело и другими великими творениями человеческого гения.

Переворот в мышлении коснулся даже самой отсталой, самой реакционной области — лженауки магии. В 1533 году в Кёльне вышла книга Генриха Корнелия Агриппы фон Неттесгейма (1456–1535) «Об оккультной философии». Ее автор, известный в народе как чародей, а в действительности алхимик и астролог, превратил магию из мнимой науки о сверхъестественном в физику, химию и математику, отделив их от теологии. При этом Агриппа показал, что фокусы — это всего-навсего наглядная демонстрация действия законов природы, и назвал их «натуральной магией».

Постепенно круг людей, которые в меру собственного разумения занимались исследованиями и экспериментами в области натуральной магии, расширялся. И здесь сказалось высвобождение мысли из оков церковного догматизма.

Однако новые взгляды на иллюзионное искусство и магию пробивали себе дорогу очень медленно. Самые нелепые суеверия и предрассудки официально признавались непреложной истиной и поощрялись еще в XVIII веке. Например, 21 июля 1714 года разнесся слух, что на колокольне одной из церквей в Берлине сам собой, без участия человека, зазвонил колокол. В наши дни едва ли кто-нибудь придал бы серьезное значение такому слуху. Но в те времена это восприняли как знамение, предупреждение свыше о предстоящем пожаре. Домохозяева получили приказ выставить к воротам по бочке с водой, а жильцам предписывалось приготовить противопожарный инвентарь, считавшийся еще более действенным: они должны были бросать в огонь фарфоровые тарелки со специальными надписями-заклинаниями. Такие тарелки выпускались в огромном количестве фарфоровым заводом, принадлежащим саксонским герцогам. В 1743 году герцог Эрнст Август Саксонский издал указ, которым предписывалось в обязательном порядке применять эти тарелки для тушения пожаров.

Много лет потребовалось, чтобы передовые идеи гуманистов распространились среди городского населения. А это неизбежно повлияло на иллюзионный репертуар, о чем свидетельствуют так называемые «волшебные книги», представляющие собой записи всего, чем занимались в те времена ярмарочные фокусники. В этих книгах можно было найти и невероятные рецепты красок, и фантастические способы приготовления «волшебных» снадобий, и описание магических церемоний, и тексты заговоров, близкие к древним заклинаниям, но наряду с явной чепухой — и описания уже знакомых нам фокусов из репертуара народных иллюзионистов.

Только в конце XVIII века появляются книги иного содержания, отражающие совершенно новый иллюзионный репертуар, основанный на научных опытах. В 1771 году аптекарь Иоганн Христиан Виглеб издал первую такую книгу — «О натуральной магии», включив в нее не раз переиздававшийся в то время трактат «О так называемой магии». Автор трактата врач Эбергард начисто отрицает сверхъестественное начало в иллюзионном искусстве и различает в нем лишь манипуляции, аппаратурные фокусы, смешанные трюки и иллюзии, основанные на физико-математических и химических законах.

Виглеб описывает опыты с магнитом, электрической машиной, лейденскими банками и основанные на их применении фокусы: «электрический дракон», «магнитная перспектива», «послушные рыбы» и другие. С ними соседствуют трюки, где используются зеркала, «камера обскура» и волшебный фонарь. Описываются горючие и светящиеся вещества, симпатические чернила, автоматы, говорящие головы и тому подобное.

Почуяв всеобщий интерес к науке и технике, иллюзионисты теперь обеспечивали себе сборы, перестроив программу в соответствии с требованиями публики. Они постепенно отбрасывали выходившую из моды мистическую мишуру, вводили в свой репертуар физические и химические опыты и называли себя не артистами и не магами, как прежде, а «экспериментаторами натуральной магии». С помощью фокусов они знакомили городское население с новинками науки и техники.

Для этого им приходилось самим изучать вновь открытые свойства веществ, придумывать и изготовлять новые механизмы, быть, по существу, одновременно и исследователями, и изобретателями-конструкторами, и механиками, и лекторами-популяризаторами, и артистами. Понятно, что это новое поколение иллюзионистов, прошедшее такую практическую школу, было культурнее своих предшественников. Их знания но могли не отразиться на манере преподнесения трюков, тем более что «экспериментаторы» старались выдавать себя за подлинных ученых. Но многовековая неразрывная связь между демонстрацией фокусов, шарлатанством и магическими церемониями еще долгое время давала о себе знать. И к научным объяснениям «экспериментаторов» по-прежнему примешивалась изрядная доля шарлатанства и мистики.

Каков же был репертуар «экспериментаторов натуральной магии»? Мы уже видели из книги Виглеба, что они знали электричество и умели добывать его трением посредством электрофора. Им была еще непонятна природа электричества. Они полагали, что это «вещество тонкое и жидкое…которое в состоянии своего сна называется — флогистон, в состоянии усиленного движения — огонь, а проведенное сквозь металлы, становясь быстрым и холодным пылом, приемлет название электричества» [6]. Тем не менее они умело пользовались этой недавно открытой силой, соединяя так называемые лейденские банки в конденсирующие батареи — «опаснейший снаряд, состоящий из многих фляг».