— Драться-то умеешь, Остромир?

Конечно, многие торговцы умеют драться — те, кто уже пообтерся в бизнесе, узнав, что где и почем… Но легенда требовала иного ответа.

— Не-а, — испуганно сказал Осетр. — А что случилось?

— Шебутня случилась. Но не трясись, прорвемся. Они на центральной улице бузят. На Солнечном проспекте. А мы в объезд двинемся.

Водитель явно успокаивался. А значит, можно было не травить вакуум и пассажиру.

Между тем, впереди появились первые дома. Были они одноэтажные и утопали в зелени едва ли не по самые крыши.

— Это город? — недоверчиво спросил Осетр.

— Он самый. Чертков во всей своей красе. — Чинганчгук посмотрел на пассажира и понимающе усмехнулся. — Удивляешься, что небоскребов не видать?..

Осетр кивнул. Город, где не устремлялись к небу долговязые башни небоскребов, и в самом деле выглядел необычно.

— Так у нас тут земли на всех хватает. Еще и остается. А деревянные одноэтажные дома строить проще и дешевле. Лес-то совсем рядом. Да и камней для фундаментов хватает. А добыча всего этого добра при таком рабочем контингенте малозатратна. — Водитель поднял кверху указательный палец правой руки. — Экономика, брат, против нее не попрешь!

Грузовик влетел в город, как прыгнул в зеленую лужу. Однако Чинганчгуку тут же пришлось затормозить, потому что это был не лес, тут улицу то и дело переходили люди.

Осетр смотрел на них во все глаза. Люди были как люди, чаще мужчины, много реже женщины. Никто не носил полосатых роб с многозначным номером на груди, но у многих были ошейники. Среди носителей таких украшений не было ни одной женщины.

— И все-таки почему не все заключенные носят баранки?

Чинганчгук пожал плечами:

— А зачем? Большинство зэков — нормальные люди, от них ничего худого черепам… э-э… начальству не будет. С баранками ходят либо абсолютные отморозки, которых надо все время держать в ежовых рукавицах, либо полное чмо, которое лишь на пайку и заработать может. Кому заплатить нечем…

— Как это?

— Как-как? Задницей в косяк!.. Платишь контрольному инспектору червонец в месяц, и ходи со свободной шеей. Ему польза, а тебе спокойнее. Эти штуки хоть и безотказные, но чем черт не шутит! Лучше остаться без червонца, чем без тыковки. Нормальные отношения между начальством и подчиненными. За собственное спокойствие надо платить! Вот и платим.

— Но ведь это же коррупция!

— Разумеется! Ну и что? Да хрен-то с ней! Коррупция, брат Остромир, неистребима. Она тысячелетиями существует и сколько существует, столько с нею и борются. Одних коррупционеров к ногтю взять не успевают, как на их месте другие появляются. Так устроена жизнь. Я плачу инспектору за уверенность в целости моей шеи, а он мне… и ему есть за что платить. Здесь иначе нельзя.

«Не за стукачество ли инспектор тебе платит, дядя?» — подумал Осетр.

На домах, выкрашенных веселенькой канареечной краской, висели триконки «Солнечный проспект».

— Ага, вот и шебутня! — удовлетворенно сказал Чинганчгук. — Опять бузят, голубчики! Интересно, по какому поводу сегодня?

Впереди дорога была перекрыта толпой. Эта была не шагающая вдоль улицы колонна и не перегораживающая проезд цепь. Просто толпа. Народ стоял спиной к грузовику, вытягивая шеи. По-видимому, кого-то слушали…

— А мы их аккуратненько объедем, — продолжал Чинганчгук. — Не боись, Остромир! Прорвемся!

Грузовик свернул на боковую улицу, более узкую, но не менее яркую — здесь стены домов были выкрашены в апельсиновый цвет. Улица так и называлась «Апельсиновая».

Похоже, у городского архитектора, если такой тут работал, фантазия была еще та. Впрочем, скорее всего никаких архитекторов в Черткове и вовсе не имелось. Собрал управляющий (или как тут называют самого главного начальника?) свою команду и сказал: «Господа офицеры, приказываю обеспечить покраску домовых стен. Поскольку жизнь заключенных уныла и тосклива, покрасить в яркие цвета». Команда взяла под козырек, заказали краски, списали под статью «Благоустройство территории» и сказано — сделано! А то, что в результате получился дизайн придурка, так кого это волнует?..

Грузовик свернул еще несколько раз.

— Ну вот и объехали шебутню, — сказал Чинганчгук, глядя в боковое зеркало заднего вида.

На домах вновь замелькали триконки «Солнечный проспект». Номера быстро приближались к единице.

Откуда-то донеслись одиночные выстрелы. Чинганчгук добавил скорости.

— Что это, никак стреляют? — обеспокоился пассажир.

— В нас стрелять не станут, — уверенно сказал водитель. — Храпповый сок на Крестах — святое!