С этими словами, я убрал со стола, куртку, которая прикрывала лежащие стопки с деньгами.

— Ого! — удивленно присвистнул Вася. — И сколько здесь?

— Примерно, сто пятьдесят «тонн», если в долларовом эквиваленте.

— Нормально! А чего, ты их, на три кучи разложил?

— Миллион в рублях — для нужд интерната, когда дети переедут в Краснодарский край. Вот, эта стопка, для нас троих, — я взял в руки, две пачки по десять тысяч долларов в каждой и бросил, их в руки Вовке и Васе. Братья Серовы, поймали пачки с деньгами налету. — Остальные деньги пойдут на закупку оружия и снаряжения.

— Ты, что знаешь, где можно купить оружие? — удивленно спросил Владимир.

— Есть одна мысль, — уклончиво ответил я. — Думаю, что Испанец нам может помочь.

Испанец — был самым крупным коллекционером предметов второй мировой войны, во всем восточном Крыму. Понятное дело, что никаким испанцем он не был. Испанец — это было его прозвище, как на самом деле его звали, я не знал, да и честно говоря, мне было не очень и интересно. Через этого коллекционера, мы покупали все модели и реплики оружия, времен ВОВ, для нужд нашего музея и для проведения реконструкций боев и военно-патриотических игр. Причем, все оружие, купленное через Испанца, это были самые настоящие ППШ и винтовки Мосина, которые специально «холостили» превращая их в ММГ — модели масштабно — габаритные. То есть самый настоящий автомат или винтовка, у которой просверлен ствол.

— Ты, думаешь, что у Испанца есть выход на боевое оружие?

— Я больше, чем уверен в этом, — твердо произнес я. — У меня давно было подозрение, что все ММГ, что мы купили у Испанца, он сам и «холостил». А это значит, что у него есть склад оружия, времен Великой отечественной войны, из которого, он при нужде достает нужный ему «ствол», потом он его «холостит» и продает.

— Да, ну, ты как скажешь! — сомнением в голосе сказал Вова. — Зачем имея возможность продавать боевое оружие, делать из него ММГ?

— Потому что так безопасней! Если бы он продавал боевое оружие, то его давно бы «органы» взяли бы за пятую точку. А так, живет себе человек, и в ус не дует, за модель ППШа, он в среднем зарабатывает триста долларов. По-твоему, это плохая прибыль?

— Ну, может ты и прав! Так, это ты сегодня вечером с Испанцем встречаешься?

— Нет, не с Испанцем, кое с кем другим. Хочу заручиться поддержкой, определенной группы людей, за которыми сейчас стоит реальная сила и которые помогут нам поднять людей на борьбу с оккупантами.

— Оккупантами? — удивленно спросил Василий: — Ты, еще назови их — фашистами!

— Ну, а кто они, если не оккупанты? Придут в наш город и захватят здесь все, перебьют местное население!

— Так, может, все-таки останешься и поприсутствуешь на общем сборе? — с нескрываемой надеждой в голосе, спросил младший Серов.

— Нет. Тебе же будет лучше, если меня не будет в зале, иначе, ты будешь чувствовать себя неудобно, и при каждом слове, будешь оглядываться на меня.

— А, может тогда Вася выступит? Почему именно я должен произносить речь с трибуны? — Вовка, все никак не мог сдаться.

— Вова, должен выступить именно ты. Только ты один, из нас троих, достаточно опытный, чтобы стать командиром отряда. Вася, уедет, вместе с детьми из интерната.

— Чего?! С чего это я должен уезжать из Керчи? — Василий негодовал.

— Вася, во-первых, ты ранен, и толку от тебя в бою не будет. Во-вторых, кто-то должен быть на той стороне пролива, чтобы координировать наши действия с российской стороной.

— А, с кем я должен координировать наши действия? — с непониманием в голосе, спросил Василий. — Ты, вообще, о чём?

— Вася, как только здесь начнется заваруха, на российской стороне, соберется целая толпа желающих заработать на войне! Ну, и самое главное — это реакция российских спецслужб. Надо, чтобы кто-то представлял наши интересы перед ними. Как только окажешься на той стороне, сразу выйди на фээсбешников. Я подготовлю им кое-какие материалы, чтобы их заинтересовать. Нам нужна будет их поддержка, оружием и добровольцами. Только, на одних наших ресурсах, нам долго не продержаться!

— Как это? Ты же сам говорил, что если, хотя бы каждый третий мужчина, захочет вступить в отряды самообороны, то мы с легкостью выставим более десяти тысяч бойцов, а это согласись, будет в несколько раз больше, чем солдат противника.

— Это, если мы берем в расчет только, первоначальные вводные, а теперь представь, что мы отбили первые атаки. Представил? Как думаешь, на этом все и закончиться, или нас будут долбить до последнего? Да, они — басурмане эти проклятые, против нас кинут все силы!

— Так, может лучше и не начинать? — насупившись, спросил Вова. — Что-то я тебя не понимаю: дать отпор врагу — плохо, они разозлятся и накинуться на нас всеми силами, но в, то, же самое время, сам, же и предлагаешь, создавать отряды самообороны! Как это понимать? Какой самый лучший способ решения проблемы? Такой, чтобы устроило всех?