— С вашей стороны, — сказал Муратов, обрадованный подвернувшейся возможностью выяснить еще что-нибудь, — было все же рискованно высаживаться из корабля без запаса воздуха.

— Это была ошибка. Но мы очень нервничали.

— Зачем вы покинули корабль? — в упор спросил Муратов.

Гианэя долго молчала, словно обдумывая, что ответить.

— Не сердитесь, — сказала она наконец. — Но мне не хотелось бы отвечать вам на этот вопрос.

Муратов был глубоко разочарован, но ничем не показал этого.

— Тогда, конечно, не надо, — сказал он. — Я спросил случайно.

— Зачем вы говорите неправду? — мягко сказала Гианэя, дотрагиваясь до его руки. — Вы очень хотите это узнать и спросили не случайно. Но поверьте, Виктор, вы это узнаете. Но не сейчас. Я не могу.

Она произнесла «не могу» с таким очевидным отчаянием, что Муратову стало жаль ее.

— Не думайте об этом, Гианэя, — сказал он. — Вас никто ни к чему не принуждает. Поступайте, как находите нужным. Конечно, вы правы, и нам очень интересно многое узнать у вас. Скажете, когда захотите. И простите меня за нескромное любопытство.

Снова он увидел слезы на ее глазах.

— Вы очень хорошие люди, — тихо сказала Гианэя. — И я начинаю любить вас.

«Начинает через полтора года», — невольно подумал Муратов.

На следующее утро те же четыре вездехода, с тем же экипажем, снова вышли из гаража и направились на этот раз в восточную сторону.

Уверенность в успехе сильно возросла. Муратову удалось накануне перевести беседу на Рийагейю. И Гианэя вспомнила подробности слышанного ею на борту звездолета разговора. Из этих подробностей вытекало, что база может находиться только внутри кратера Тихо, у подножия горного хребта, с северной стороны.

Муратов не пытался, а Гианэя не проявляла инициативы говорить о самом Рийагейе как о человеке, и речь шла только о его высказываниях о Луне.

А личность Рийагейи очень интересовала «землян». Этот человек, которого никто уже никогда не увидит, играл огромную роль в событиях, связанных с Гианэей и спутниками-разведчиками. Его воля изменила весь ход этих событий.

— Нарисуйте его портрет, — попросил Муратов. — Мы хотим видеть черты его лица.

— Лично вам, — с улыбкой ответила Гианэя, — для этого достаточно посмотреть в зеркало.

Так Муратов узнал о своем сходстве с Рийагейей, человеком другого мира, судя по всему, искренне и самоотверженно любившим людей Земли.

Муратов многое понял в эту минуту…

Поисковая экспедиция второго дня началась почти с уверенностью, что будет успех. И надежда не обманула.

Не успели отъехать и пятнадцати километров от станции, как Гианэя резко наклонилась вперед, протянула руку и сказала:

— Вот то, что вы ищете.

Здание стояло на вершине холма.

Огромный город раскинулся у его подножия. Он был так велик, что даже из окон верхних этажей, с высоты двухсот метров, не было видно окраин.

Со всех сторон тянулись до горизонта и исчезали за ним бесконечные квадраты разноцветных крыш. Казалось, что холм с одиноким зданием находится в самом центре города, хотя в действительности это было не так.

Случайно, а может быть и по замыслу архитекторов, ближайшие к холму здания были не высоки, не доходя до его вершины. Высотные, превосходившие по размерам весь холм, выстроились гигантским кольцом в отдалении. А еще дальше, поднимаясь над линией горизонта, виднелись верхние части еще более высоких домов.

Здание, стоявшее на холме, было видно отовсюду, с любого места в городе.

Оно было совсем не похоже на другие.

Больше всего оно напоминало памятник, выстроенный как будто из одного стекла двух оттенков голубого цвета. Более темные, синеватые полосы составляли каркас, более светлые, казавшиеся кое-где почти белыми, — проемы окон. И те и другие были расположены наклонно, и все здание в целом словно ввинчивалось в темно-синее небо.

А над куполом крыши, хорошо видная отовсюду, «парила» в воздухе гигантская белая статуя.

Женщина в коротком платье, с развевающимися волосами, с закинутой назад головой протягивала руки к небу. Ее облик выражал страстный призыв, направленный к кому-то находящемуся за синей завесой неба, в безднах вселенной.

Здание было очень велико, но снизу, из города, казалось небольшим и узким, точно скрученная в спираль игла.

Люди Земли сказали бы, что оно похоже на штопор.

Город был одной из древних, насчитывающих тысячи лет своей истории столиц этой планеты, хотя теперь, в эту эпоху, само слово «столица» было давно забыто.