– Это как? – опешил Митя. – Давай по порядку, если можно.

– Можно и по порядку. Мы проехали примерно полдороги, может, чуть больше. Ребята предложили пообедать. Свернули в какой-то лесной кабак, оставили машину на стоянке, дальше пошли пешком. Все было прекрасно. Потом Лени вышла на улицу поговорить по телефону. Не вернулась. Илья пошел ее искать. Тоже не вернулся. Потом принесли счет, и я пошел их искать. Не нашел. Машины на стоянке тоже нет. А мой рюкзак остался в багажнике. Хорошо хоть, документы и телефон при мне. Сейчас пойду на трассу, попробую поймать попутку до ближайшего города, а там доверюсь милосердному божеству Дойчебанна. [29] Но в целом, прямо скажем, пиздец. Никогда еще меня так тупо не кидали из-за ерунды.

– Ничего не понимаю, – сказал Митя скорее деловито, чем взволнованно. – Такого просто не может быть. Я их много лет знаю, гостил у них не раз и говорю тебе, этого не может быть. Думаю, что-то случилось, только не понимаю что… Ты подожди еще немного, не лови попутку, я им сейчас буду звонить. Потом тебе. Сразу, как только что-то пойму. Хорошо?

– Давай, – нехотя согласился я и спрятал телефон в карман, в глубине души недовольный беседой. Конструктивные переговоры – это, конечно, хорошо. Но я-то душу хотел отвести, поругаться как следует. И что, и где, и как теперь? Эх.

Чтобы отвлечься, достал из кармана многострадальный томик Цаплина, который уже начал понемногу разлетаться на отдельные страницы. Открыл, как всегда, наугад.

– Это выглядело… ммм, – король замялся, подбирая подходящее слово. – Эффектно. Да, очень, очень эффектно.

– Думаю, что так, – вежливо согласился принц Карл, старший из братьев.

– Люди никогда не забудут это происшествие, – король был в восторге. – Вообразите, господа, даже после того, как все мы умрем, потомки людей, бывших сегодня на площади, станут рассказывать о нас своим внукам!

– Такой исход весьма вероятен, – флегматично подтвердил принц Эдвард, не то четвертый, не то седьмой по старшинству, это король никак не мог запомнить. Когда у вас вдруг появляется целых одиннадцать новых родственников, похожих друг на дружку, как и положено родным братьям, даже их имена непросто вот так сразу выучить, а уж в каком порядке они на свет родились…

– Вы, надо думать, очень рады? – король старался придать беседе с братьями жены непринужденный тон, создать теплую, дружескую атмосферу. Но принцы пока были весьма сдержаны в проявлении чувств.

Вероятно, это потому, что в момент нашего знакомства я собирался сжечь на костре их сестру, думал король. Прискорбное недоразумение, конечно, тут же уладилось, все прощено и забыто, но осадок-то остался, мальчиков можно понять. Ничего, мы еще станем друзьями, просто надо прилагать к этому усилия.

– Уверен, вы счастливы, что снова превратились в людей, – заключил он.

Принцы переглянулись.

– Да не то чтобы, – нерешительно сказал принц Георг.

– Понимаете, – вмешался принц Людвиг, – мы и так ежедневно превращались в людей. На закате. Очень удобно. Птицы по ночам все равно спят, а у людей в это время происходит самое интересное.

– Но, если я правильно понял, на рассвете вы снова превращались в птиц? – уточнил король. – И так каждый день?

– Да, – хором подтвердили принцы. Лица их сделались мечтательными, глаза туманились от сладких воспоминаний.

– Это было прекрасно! – вздохнул наконец принц Генрих. – Надеюсь, когда-нибудь мы снова…

По его щеке скатилась слеза.

– Держи себя в руках, Анри, – строго сказал старший принц. – И вы, братья. Не надо отчаиваться. Матушка что-нибудь придумает.

– Вы говорите о вашей мачехе? – уточнил король. – Которая вас заколдовала? Элиза рассказала мне эту ужасную историю, пока я отвязывал ее от столба.

– Да, я примерно представляю, что могла вам рассказать Элиза, – принц Карл неодобрительно поджал губы и умолк.

– Видите ли, – осторожно сказал самый младший принц, тот, у которого вместо одной руки по-прежнему было крыло, – Элиза, при всех ее недостатках, славная девочка. Мы ее очень любим. Мы даже готовы простить ей то зло, которое она нам причинила. Хотя, конечно, взойти на костер, лишь бы подманить нас поближе и закидать этими ужасными колдовскими рубахами, – это был шантаж высшей пробы… Но это наше семейное дело, разберемся. А вы, зять, просто имейте в виду: версия Элизы – это всего лишь версия Элизы. Понимаете, бедняжка так и не смогла смириться с тем фактом, что в нашей большой, дружной семье только у нее одной нет решительно никаких способностей к оборотничеству. Конечно, ей было обидно!