— Внимание! — крикнула она на общей частоте. — Вылазка противника в районе «Альфа»!

— Мински! Ортега! — подключился Уэлш. — Все! Живо сюда! Они высвободили шлюпку и превратили весь комплекс «Альфа» в огромный шлюз!

При этих словах в бреши между «Альфой» и шлюпкой показался первый солдат в голубом шлеме. Проклятье! Должно быть, они разгерметизировали половину «Альфы», собрали там столько солдат, сколько поместилось, и отстрелили шлюпку. Через такой выход единой массой может выбраться наружу чертова уйма народу!

Подняв винтовку, Фуэнтес нашла цель и выстрелила. Мимо! Отдача толкнула ее влево. Уцепившись за трос, протянутый между частями конструкции киля, она остановилась и подтянулась к металлической ферме. Обхватив ферму ногами, она смогла держать винтовку обеими руками, не заботясь о сохранении равновесия. Поймав фигуру противника в перекрестье прицела на дисплее, Фуэнтес нажала на спуск.

Результат превзошел все ожидания. Шлем ооновца буквально взорвался, превратившись в облако пара и кровяных брызг, а тело кувыркнулось назад. За первым солдатом, стреляя на ходу и изо всех сил прижимая приклад винтовки к центру тяжести тела, показался второй. Фуэнтес почувствовала, как пули бьют в металл фермы, за которую она держалась ногами, но нашла цель и выстрелила в ответ без промедления: здесь, в космосе, некуда было упасть, чтобы укрыться от огня.

Подошедший Уэлш пристроился неподалеку от нее.

— Как думаешь, добавят о нас строчку в гимн Корпуса? — спросил он, выпуская короткую очередь в брешь.

— Хорошо бы. — Фуэнтес последовала его примеру. — Что толку в невоспетых героях?

— Это точно. — Уэлш выстрелил снова. — Все, кто может, подтягиваются к нам. Если сможем отбить…

Но «голубые каски» были уже повсюду, куда доставал глаз, — и приближались. А морских пехотинцев возле комплекса «Альфа» было всего трое или четверо, считая Уэлши. Противник намного превосходил их в числе.

Конечно, в том и заключался замысел их командира. Всем вместе ринуться в атаку, уничтожить нескольких морских пехотинцев, которые окажутся у выхода, затем — рассредоточиться и встречать огнем остальных, по мере прибытия. Простое, элегантное решение, казалось бы, неразрешимой тактической задачи.

Но Фуэнтес решила хоть как-нибудь нарушить этот план.

Имея точку опоры, она может стрелять гораздо свободнее, тогда как наступающим «голубым каскам» необходимо соблюдать осторожность — иначе отдача оттолкнет, закружит, заставит потерять ориентацию. Человек пять — уже вышли из боя именно по этой причине. Не обращая внимания на тех, кто потерял равновесие, Фуэнтес сосредоточилась на противниках, более привыкших к невесомости. Из-за края последнего модуля как раз появился очередной солдат, тащивший не что иное, как громоздкое, с питанием от ранцевых аккумуляторов, лазерное ружье. Вот это — совершенно некстати! Тщательно прицелившись, Фуэнтес выпустила во врага длинную очередь, полоснувшую по его шлему и нагрудной броне, едва не разорвавшую его тело пополам.

Тут подоспели, примчались на миниатюрных водородных РРД, словно крохотные истребители, прочие морские пехотинцы. Никто не помышлял о том, чтобы остановиться или укрыться, — все, что угодно, лишь бы сломать строй противника! Вот еще двое «голубых касок» замерли, поплыли в пустоту, точно марионетки с перерезанными ни точками… за ними — третий.. Еще несколько — укрылись среди ферм и поперечных балок киля, ища точку опоры, чтобы встретить подходящих огнем, однако многие были тут же сбиты либо поддались панике, и стрельба со стороны ооновцев сделалась редкой и неточной.

Обернувшись, Фуэнтес увидела приближавшийся к полю битвы «Маккутчон» — огромный, черно-белый, стреловидный, закрывший своей тенью половину корпуса МКС. Из шлюзовой камеры транспорта, один за другим, появлялись, тут же вступая в бой, остальные ее солдаты. Очевидно, Фицджеральд, узнав об опасности, повел корабль на помощь, а те, кто находился на борту, облачались в бронекостюмы так быстро, как только могли. Несмотря на ураганный огонь защитников станции, Фицджеральд подходил все ближе и ближе.

Сержант Уэлш повернулся лицом к Фуэнтес, она могла видеть его улыбку под темным поляроидным забралом шлема.

— Ну, что ж, лейтенант, — сказал он, — кажется, мы…

Забрало его шлема треснуло; поверхность пластика перечеркнула белая, покрытая по краям изморозью царапина. Каким-то чудом пластик еще оставался цел, несмотря на чиркнувшую по нему пулю, но на глазах шелушился, роняя в пространство тонкие хлопья. Глаза Уэлша расширились от страха и потрясения.

— Шлем! — закричал он. — Господи, шлем! Он сейчас…

— Спокойно! — заорала в ответ Фуэнтес. — Без паники! Не двигайся!

Не раздумывая, она схватила его за руку, развернула так, чтобы он оказался впереди, и врубила РРД. Пуля ударила в бедро, толкнув ее вправо, но бронекостюм выдержал, и Фуэнтес, не обращая на это внимания, толкая перед собой сержанта, устремилась к открытому концу МКС.

Брешь между крайним модулем и шлюпкой, рассудила она, — ближайший шлюз; к тому же шлюз этот уже открыт. Возможно, там, внутри, еще два десятка «голубых касок» только и ждут, когда кто-нибудь из морских пехотинцев отважится пуститься на подобную глупость, но Фуэнтес не собиралась беспомощно парить в пространстве и ждать, пока шлем Уэлша разорвется.