– Ща как врежу, сразу поймешь.

Вторая девушка округлившимися глазками посмотрела на кредитку и, тут же превратившись в «мармелад в шоколаде», зачирикала, как канареечка:

– Проходите, пожалуйста, сейчас мы вам покажем образцы, которые у нас имеются. Также вы можете сделать у нас любой заказ на мебель по каталогу, и вам пришлют ее прямо из Испании.

– Да? А из Занзибара у вас ничего нет? – поинтересовалась Ника, ехидно улыбаясь. – Сейчас это, между прочим, самая крутая мебель, последний писк в мебельной индустрии.

Вероника прятала свои глаза, потому что там вовсю веселились два очаровательных чертика и строили рожицы двум молоденьким продавщицам.

– Из Занзибара? – растерялась девушка. Но потом, быстро сориентировавшись, не моргнув глазом, затараторила: – Вы знаете, у нас такую мебель расхватывают моментально, поэтому сейчас из Занзибара все уже распродано. Но вы можете выбрать себе что-то другое, не менее престижное. Пойдемте, я покажу вам каталог.

Вероника посмотрела на часы и вздохнула:

– Нет, милые леди, мне другая мебель не нужна. Давайте пойдем, и вы мне покажете то, что меня интересует. Кстати, у вас есть доставка за город? Я возьму сразу два матраса, один доставите в городскую квартиру, а второй в мой коттедж.

– По Москве у нас доставка бесплатно, а вот за город будет стоить пятьсот рублей.

– Нет проблем, оформляйте.

И Вероника покрутила своей кредиткой перед носом нахальной продавщицы по имени Лидия. Та покраснела и открыла рот, чтобы что-то сказать, но потом сорвалась с места и побежала к дверям, куда входили новые клиенты. Она проявила сногсшибательную прыть, будто на ее пятки только что капнули скипидаром. Ника улыбнулась ей вслед и подумала: «Люди гибнут за металл».

Оформив заказ и облегченно вздохнув, Ника вышла из мебельного салона и села в свою машину. Так, теперь в Склиф, нужно поговорить с врачом, что он скажет о состоянии Вадима.

Вероника развернула автомобиль и поехала к институту. Она заехала прямо на территорию, отстегнув полтинник охраннику на въезде. Поставила машину на стоянке и направилась к корпусу, где лежал Вадим. Когда Ника поднималась по лестнице, чтобы войти в фойе, ей навстречу спускался мужчина, который приостановился и, улыбнувшись девушке, проговорил:

– Ба, знакомые все лица! Какими судьбами к нам, Вероника Дмитриевна? – Потом, посмотрев на ее гипс, засмеялся. – Опять проблемы?

Вероника не сразу узнала доктора из травматологии: без халата люди очень меняются. А когда присмотрелась, то вспомнила и тоже улыбнулась.

– Нет проблем, господин доктор. Я приехала навестить знакомого, он здесь у вас лежит. Может, слышали, Вадим Демидов? Он в коме.

– Как не слыхать, здесь новости разносятся со скоростью света. Про подругу вашу уже знают, что она своего мужа сюда отправила.

– Неправда все это, – нахмурилась Ника. – Юля здесь совершенно ни при чем, ее подставили. Видно, кому-то это очень выгодно, ведь Демидов богатый человек.

– Вы в прошлый раз такого здесь шороха навели, что никто и не усомнился, что это Юлия мужа пристрелила.

– Откуда же здесь такие сведения?

– Сарафанное радио, кто-то что-то слышал, кто-то что-то видел, и уже обросло подробностями, как снежный ком.

– Иннокентий Юрьевич, а вы не в курсе, какие там прогнозы насчет Вадима?

– На вчерашней конференции этому вопросу уделили очень много времени. Фактически человек уже, можно сказать, мертв, но сердце у него – здоровей и придумать нельзя, только поэтому он еще держится. Что будет дальше, трудно сказать, он может в таком положении пробыть энное количество времени. Но я могу сказать точно, что в моей практике еще не было случая, чтобы человек в подобном состоянии выжил.

– Но хоть совсем крошечная надежда есть?

– Девяносто девять и девять десятых процента, что нет.

– Значит, одна сотая процента все-таки есть? – не сдавалась Ника.

– Если сработает эта сотая доля, тогда это будет просто чудом, и я сразу же поверю в загробную жизнь, в бога, в черта, и вообще во что угодно.

– Значит, это чудо должно произойти, – уверенно тряхнула рыжими кудрями Вероника. – Юля ждет ребенка, и он не должен остаться без отца.

– Милая моя, – вздохнул врач, – дети вообще не должны оставаться без родителей, однако посмотрите, сколько их.

– Да я все понимаю, но не могу мириться с несправедливостью. Скажите, а его хорошие врачи лечат?