В поведении Тони не наблюдалось ни грамма заискивания, наоборот, создавалось впечатление, что тот хотел отвратить Егора от себя, прогнать его как можно скорее. И именно это странное поведение пробуждало в том первобытное желание загнать такую строптивую, но лакомую добычу и насладиться ею до полного насыщения. Но вместе с тем хотелось не просто насытиться самому. Хотелось хоть грубо, хоть нежно – без разницы, но добиться от Мастера отклика, подарить ему неописуемый крышесносный оргазм и доказать тем самым, что Егор - хороший, чуткий любовник, несмотря на злоехидные, обидные заявления Максима.

Егор нахмурился, недовольно отслеживая ход своих мыслей, и эта смена настроения не укрылась от чуткой Виолетты.

– Что случилось, милый? – с волнением спросила она, наморщив гладкий лоб.

Егор вынырнул из недовольства, встрепенулся, сосредоточился на ее озадаченном лице и улыбнулся.

– Все в порядке, – ответил он и успокаивающе погладил ее ладонь.

Чтобы обосновать это утверждение, он аккуратно коснулся губами губ Виолетты, позволяя ей решить - принять этот поцелуй или же отказаться от него и всего того, что должно было за ним последовать.

Виолетта была страстной и умной женщиной. Приходил ли Егор с подарком или без - неважно - она в любом случае ему не отказывала. И в этот раз она, конечно же, ответила на этот краткий и ненастойчивый поцелуй - накрыла плечи Егора ладонями, раскрыла мягкие с привкусом карамели губы и, как только они слились в новом поцелуе, сразу задействовала талантливый язычок, непрозрачно намекая, что он может больше не сдерживаться и отпустить свои желания.

Раз Егору дали зеленый свет, тот решил не тормозить на поворотах и сразу начал раздевать Виолетту. Привычными движениями на ощупь расстегнул пуговки платья, огладил покатые плечи и с намеком на большее пощекотал чувствительную кожу груди, ныряя самыми кончиками пальцев в широкий кружевной вырез. Виолетта в это время сладко постанывала ему в губы, распаляясь все сильнее, обдавала лицо сладким карамельным дыханием. Егор сжимал ее в крепких объятьях, гладил узкую спину и тонкую шею, все время что-то искал и никак не мог это «что-то» найти. Почти бессознательно пытался обнаружить под рыхловатой, слабой плотью резко проступающие от напряжения нетерпеливые стальные мускулы. Вдыхал носом, желая почувствовать свежий аромат ментола и мяты, и окунуться с головой в пьянящий животный мускус. А вместо них, таких возбуждающих и желанных, находил лишь тошнотворную приторность карамели и легкую кислинку приглушенного дезодорантом женского пота.

Привычное желание подмять под себя и взять завоеванное тоже все не накатывало. Пряталось где-то - скорее всего, за абсолютной трезвостью пасмурных мыслей. Какой бы прекрасной и страстной ни была в этот вечер Виолетта, у Егора, несмотря на все ухищрения, на нее почему-то просто не вставало.

Он еще немного помучил себя для проформы, чтобы окончательно убедиться, что дела обстоят действительно настолько паршиво, насколько ему кажется. Потом, смирившись с объективной реальностью, медленно разорвал поцелуй и осторожно отстранился, выпутываясь из рук Виолетты. Сел ровно и стал не спеша, как будто так и надо, застегивать рубашку, которую прима уже успела не только расстегнуть, но и ловко стащить с плеч. Виолетта уставилась на него недоуменным, помутневшим от похоти взглядом. Была явно ошарашена этим неожиданным сюжетным поворотом в, казалось бы, зазубренном наизусть сценарии.

– Егор, что с тобой? – спросила она, изогнув тонкие брови.

В ее голосе появились первые отзвуки открытого недовольства. В этом не было ничего удивительного. Получалось, что Егор сильно распалил ее, а сам намеревался подло сбежать, так и не удовлетворив до конца разгулявшуюся женскую страстность.

– Прости, Ви! – сокрушенно попросил Егор, а в душе холодел от осознания своего провала. – Я был так захвачен твоим выступлением на сцене, что совсем забыл об одной очень важной для бизнеса встрече, которая была назначена как раз на этот вечер.

Он грустно улыбнулся, демонстрируя сильнейшую досаду. Настоящую - пусть она и возникла совсем по другой причине.

– Представляешь? Я был так очарован тобой, что эта встреча полностью вылетела у меня из головы, а я не могу не появиться на ней.

Заправив рубашку в брюки, Егор поправил ремень, поднял взгляд и увидел нескрываемое разочарование, проступившее на лице Виолетты. Чтобы утешить, взял ее руку, на которой красовался браслет, и коснулся запястья губами.

– Ты сможешь меня простить, Ви? – просительно произнес он.
– Я обязательно постараюсь чуть позже загладить свою вину.

Виолетта все еще дула губки, но, судя по блуждающему мечтательному взгляду, уже мысленно подсчитывала, во сколько обойдется ее прощение забывчивому любовнику. Егор многозначительно погладил большим пальцем браслет, намекая, что ради такого подарка она просто обязана хотя бы частично уменьшить его вину.

– Хорошо! Будем считать, что я тебя прощаю.

Уже через минуту Виолетта перестала дуться и милостиво улыбнулась.

– Но в следующий раз, ты так просто мое прощение не получишь. Так и знай!

– Поверь, я буду искупать свою вину всем, чем смогу, – улыбнулся Егор. – Обещаю тебе, дорогая. А сейчас мне уже давно пора бежать. Отпускаешь?

Виолетта фыркнула. Буркнула: «Мужчины!» и снисходительно махнула ему рукой.

– Иди! – разрешила она.
– А то еще потеряешь какого-нибудь важного для бизнеса партнера.

Прощаясь, Егор чмокнул ее в губы и, не задерживаясь ни на минуту, покинул душную маленькую комнату. Напрочь забыв про Виолетту, пошел быстрым шагом к выходу из театра, а его мысли летели еще быстрее - бежали впереди, сбивая в кровь ноги, на всех парах неслись к Клубу.