– Да, товарищ старшина.

– Ты знаешь ту деревню?

– Нет, здесь я не бывал.

– Деревня Недремаевка. В десяти километрах - Любань.

Тут же из деревни показались два мотоцикла с колясками. Едут в сторону разведчиков. Спрятавшись в густых кустарниках, разведчики быстро обсудили дальнейшие действия. А дождь все моросит и моросит.

Мотоциклы по раскисшей дороге движутся медленно. На каждом - по три солдата. В коляске - с пулеметом, который на заднем сиденье - автоматчик. На опушке они остановились. Соскочили с мотоциклов и принялись за горох. Слышно: «Эрбсен, эрбсен!». («Горох, горох!»).

Для разведчиков обстановка изменилась. Старшина пограничникам приказал быть готовыми открыть огонь, а сам с Пудовым быстро рванул к мотоциклам.

– Хенде хох!
– закричал Кудряшов. От неожиданности немцы встали, как истуканы. Один из них, спохватившись, поднял автомат, но Микулай успел выстрелить первым. Его мелкий выстрел сразил немца. Остальные дружно подняли руки.

Разведчики связали им руки и погрузили в мотоциклы. И тронулись к своим. Хоть дороги и размокли, они добрались довольно-таки быстро. Рота встретила разведчиков с криком «Ура!».

***

Отделение Нургали Хасиева расположилась на правом фланге участка. Остальные взводы - на левой стороне дороги, ведущей из Любани в Шапки.

Нургали родился и вырос в Казани. После семилетки пришел на завод, где трудился его отец. Выучившись на слесаря-наладчика, уже через год ему присвоили четвертый разряд. Его уже хотели направить на курсы бригадиров, как призвали в Красную Армию. И так он оказался на западной государственной границе. Уже три года сержант-пограничник на службе.

Нургали парень сильный. В борьбе любого уложит на лопатки. Только с Микулаем у них силы равные, друг другу не уступают. Правда, бывают моменты: то Микулай окажется в борьбе сверху, то Нургали уложит его на лопатки.

О мастерстве Нургали в этом деле Микулай узнал вот как. В один из дней, на занятиях, была команда отдыхать. Молодежь же, как говорится, силы некуда девать. Начали борьбу. Но один из них, крепкий, с широкими плечами, с мускулистыми руками, всех кладет под себя. Микулай, увидев это, подошел к Нургали. Подмигнув ему, сказал:

– Давай, родной, сразись с этим «Поддубным». Если ты не победишь, я попробую. Должны мы его победить. У него есть сила, но мало ума.

– Не получится у меня. товарищ старшина.

– Получится, не бойся.

Нургали вышел в середину круга.

– Со мной?
– удивился этот силач-курсант.

– Да, - с вызовом ответил Нургали.

Два парня схватились. Даже командиры школы стали с интересом наблюдать за ними. Нургали, схватив парня за пояс, приподнял его, и, сделав один оборот вокруг себя, бросил парня спиной на пол. Все ахнули.

...Дождь шел всю ночь. Прояснилось только к утру.

Фадеев допросил «языков». У них, немцев, приказ: к полудню продвинуться до ближнего разъезда. А задача у роты: как можно дольше задержать врага.

Враг не заставил себя долго ждать: из-за леса выкатилась танкетка с белым крестом на башне. Преодолевая грязь, приближался. Наши два броневика одновременно выстрелили из пушек. Танкетка резко остановилась. Сначала показался небольшой язычок пламени, затем огонь и дым усилились. В конце концов огонь охватил всю машину. Внутри ее друг за другом взорвались снаряды.

Когда подтянулись основные вражеские силы, бой утих только к ночи. Утром опять началось наступление. Рота, не выдержав натиска, отступила в сторону Мга.

Отделение Хасиева от роты отстало. Во время боя его отсекли танки. Сейчас Хасиев, отступая, не знал, в каком направлении ушла их рота. Если идти в Саблино, дивизию еще можно догнать. Однако, это очень далеко. "Рота после выполнения задания уйдет в Мга" - говорил ему старшина. И Хасиев решил идти в этом направлении.

Перейдя шоссе Тосно-Шапки, в лесу отделение остановилось на отдых. На восемь человек - одна плащ-палатка.

Послышался гул машин. Хасиев и Паршин из зарослей стали наблюдать за дорогой: может, наши? Однако, из-за поворота выполз тяжелый танк, на башне - белый крест. За ним - машины, крытые брезентом. Хасиев и Паршин прижались к земле. Машина за машиной, сколько же их? В каждой - солдаты. Слышно, как поют. Хасиев стиснул зубы. Эх, бросить бы пару гранат...И сам себя успокаивает: «Нельзя, Нургали».

Хасиев с Паршиным вернулись к остальным. Быстро собравшись, ушли вглубь леса.

Дождь лил, не переставая. Под ногами и в сапогах чавкала вода. Одежда у всех намокла, прилипла к телу. Быстро стемнело, ни луны, ни звезд. Отделение шло наугад. Ни дороги, ни тропинки. Так они шли долго. И вот вышли на тропинку.