только в Германии. На конгрессе женщин в Копенгагене она предложила

учредить как праздник Международный женский день. Делегаты долго

аплодировали, и тут же было решено сделать праздник весенним -

отмечать его ежегодно 8 марта.

Владимир Ильич встретился с Кларой Цеткин. Оба социал-демократы,

они как единомышленники быстро подружились. Клара устроила молодому

русскому революционеру тайные свидания с некоторыми рабочими

лейпцигских типографий. "Товарищи надежные, - сказала она, - помогут

вам организовать издание газеты".

Дружбу с Кларой Цеткин Владимир Ильич поддерживал всю жизнь, она

уже в советское время неоднократно бывала в Москве, и многие беседы

Ленина с нею сохранились в записи.

Клара неоднократно избиралась в рейхстаг и с трибуны его страстно

отстаивала интересы рабочих. Захват в Германии власти Гитлером вынудил

Клару Цеткин эмигрировать. Но она и в Москве оставалась на посту

выдающегося деятеля международного коммунистического движения. Умерла

Клара Цеткин в возрасте семидесяти шести лет и была похоронена в

Москве у Кремлевской стены.

Знакомясь с руководителями германской социал-демократической

партии, Владимир Ильич мечтал увидеться и с Вильгельмом Либкнехтом.

Легендарная личность! Этот ветеран революционного движения лично знал

Карла Маркса и Фридриха Энгельса. Мало того - Либкнехт был учеником и

соратником этих великих людей.

Владимир Ильич приехал из России в конце 1900 года. И вдруг

узнает: Либкнехт скончался... Если бы попасть в Германию раньше -

всего на три месяца раньше! Свидание состоялось бы. Но Ленин был еще в

далекой Сибири, отбывал ссылку в селе Шушенском, и жандармская охрана

не сводила с него глаз...

Владимир Ильич написал о Вильгельме Либкнехте некролог и поместил

его в первом номере газеты "Искра" рядом с передовой статьей,

написанной им же.

Друзья Клары Цеткин указали Владимиру Ильичу на типографию, потом

на другую, где среди наборщиков и печатников было крепкое ядро

социал-демократов. "Там, - сказали ему, - большим потоком выходит из

машин печатная продукция и ничего не стоит тайком, незаметно,

пропустить через вальцы маленький листок "Искры" в три тысячи

экземпляров".

Владимир Ильич запомнил адреса, заучил пароль для встречи тут и

там с надежными людьми и... решил сам поискать типографию, о которой

бы никто не знал.

x x x

Казалось, день потерян. Владимир Ильич вышел уже на окраину

города, устало передвигая ноги, шагал по пустынной улице. Поравнялся с

каменным сарайчиком, в каких устраиваются ремесленники: кузнецы,

столяры, сапожники. Глянул ненароком в низко расположенное окно - и

вдруг заметил такое, что в волнении остановился, уперев перед собой

трость. По ту сторону окна, держась ближе к свету, трудился человек в

рабочей блузе. Перед ним ящик с клеточками. Мелькала рука со

щипчиками, выхватывая то из одной клетки, то из другой

буковки-литеры... Сомнений не оставалось: "Наборная касса, наборщик...

Следовательно, внутри типография!" И Владимир Ильич открыл калитку,

вошел во двор.

Не зная еще, куда он попал, Владимир Ильич из предосторожности

будто не заметил входа в сарайчик, прошел мимо и сел на садовую

скамейку. Ноги тут же загудели от усталости, и он с удовольствием

расслабил тело, отдыхая. Падал редкий снежок. Владимир Ильич

зажмурился и подставил лицо снежинкам... Он не услышал, как кто-то

подошел. Его вежливо окликнули: "Господин не заблудился ли?" Речь

немецкая, и Владимир Ильич, открывая глаза, по-немецки же ответил,

мигом войдя в роль случайного прохожего:

– В самом деле, где же я? Город незнакомый...
– И рассмеялся, как

бы над своей простоватостью.

Перед Владимиром Ильичем был тот, кого он увидел в окне у

наборной кассы. Человек вышел из сарайчика налегке - видимо, лишь для