Шрифт:
Раздавалась английская речь с сильным американским акцентом.
А вот, собственно, и натовцы, которых, по идее, в Зоне быть не должно. И которые, возможно, стоят за исчезновением Ани.
Дыму не нужно было выбирать, на чьей он стороне.
Оставалась проблема технического характера: противников гораздо больше, и огневой перевес был за натовскими наемниками.
Зато Дым был быстр, внезапен и хорошо обучен – в отличие от этой швали. Серьезную конкуренцию ему мог составить разве что американец, похожий на героя дешевых боевиков – по движениям Дым вычислил профессионала.
Девочка тоже была профессионалом и даже длинноволосый сталкер, видимо, умел держать в руках оружие.
«Выманить бы по одному, – поделился Дым с Нико, – и тихо прирезать».
Мутант задумался.
«Проконтролировать не смогу – силы кончатся. И ни одной опасной твари поблизости. Надо придумать что-нибудь другое».
«Можем пошуршать кустами, но тогда они скопом ломанутся».
«А зачем нам шуршать? Тут поблизости ежик, сейчас»…
Дым удивился так сильно, что даже не смог облечь эмоцию в слова.
«Ты, главное, не удивляйся. Пошуршим. Можно еще темноты подождать».
До заката оставалось не так долго, но Дым боялся представить, что за это время сделают с девчонкой – она явно накручивала себя и старалась раскачать пленителей на эмоции, а это добром не кончается, он по опыту знал.
«Веди ежика», – согласился Дым.
Минуту ничего не происходило. А потом на другом конце поляны зашевелились кусты. Все тут же насторожились, уставились туда и схватились за оружие. Тут Дым понял, почему допрос вели двое: остальные принялись обмениваться жестами, принятыми в американской армии – видимо, по-русски они не понимали. Кусты качнулись чуть в стороне. Слышно было, как кто-то вздыхает и топочет. Даже предупрежденному Дыму стало не по себе: он представил, каким должен быть ежик, чтобы производить столько шума.
Между тем отряд американцев разделился: русскоязычные и боевик, ведшие допрос, остались с пленниками. Еще трое замерли на равном расстоянии от них, разделив пространство на сектора. А двое углубились в лес, осторожно поводя стволами винтовок перед собой.
Дым аккуратно отложил «Тавор», убрал в бедренную кобуру пистолет и вытащил нож.
«Продолжай шуршать, – велел он Нико, – и постарайся, чтобы твой ежик меня не съел».
«Ты что! – удивился Нико. – Он никого не съест, ежи насекомоядные. Вот напугать – может. Мог бы сожрать – мы бы с ними быстро разделались».
Дым покачал головой и скользнул в сторону ближайшего противника.
Заросли были мерзкие: ивы и черемуха росли так часто, что Дым продирался с трудом. Под ногами полно было сухих веток, и кроме того, что они хрустели, можно было споткнуться и упасть. Навыками бесшумного хождения по лесу обладают только герои фильмов про индейцев – нормальному человеку это не под силу, особенно в таких условиях. Впрочем, ежик шумел активнее, еще, судя по всему, и носился кругами, сбивая преследователей с толку.
Над головой разоралась сорока. Дым вздрогнул от неожиданности и остановился.
Солнце, пробиваясь сквозь листья, пятнало землю и стволы деревьев. Воздух казался зеленым. Дым очень надеялся, что поблизости нет аномалий.
Впереди и чуть левее показался враг: крался в боевой стойке, и в руках у него был пистолет.
Дым усмехнулся.
Выстрел не убивает мгновенно. Выстрел из пистолета какого угодно калибра (да собственно, даже выстрел из ружья) даже не останавливает – простреленный человек продолжает движение и вполне способен еще повоевать. Он чаще всего не чувствует боли.
И потом, стрелку нужно время: прицелиться хоть как-то, надавить на спусковой крючок.
Дым кинулся на противника и, пока тот не успел закричать или выстрелить, ударил его ножом в пах. Чем хорош этот удар – человек моментально умирает от болевого шока, главное, беззвучно умирает. Он придержал оседающего американца.
Первый готов. Восемь против двоих (считая вооруженного Нико и не считая связанных сталкеров) – очень много. Шесть – уже можно жить. Если освободить пленного мужика, так и вовсе хорошо получится.
Он двинулся дальше.
Конечно, застрелить противника было бы проще, но это значило – выдать себя.
«Он справа от тебя, метрах в трех, – подсказал Нико, – если сейчас свернешь, зайдешь ему за спину». Дым послушался. Вскоре показался американец – он крался по зарослям, распространяя резкий запах пота. Противнику было смертельно страшно: первый раз в Зоне, что тут эти русские устроили – подумать страшно, лучше уж в Ирак ехать, но тут платят лучше, а Мэри не соглашается даже на минет, пока нет своего дома.