– Она никуда не пойдет!
– зло шипишь, делая шаг и снова закрывая Люси собой.

– Я СКАЗАЛ, ВСТАТЬ К ШКАФУ!
– повышает он голос, и Люси медленно выполняет приказ, и ты замечаешь, что все ее тело трясется от страха.

Закрываешь глаза всего на секунду, сжимаешь руки в кулаки, переводишь дыхание, чтобы не кинуться на Пола и не заработать пулю в грудь.

– А теперь, милая, расскажи Чарли, почему ты познакомилась с ним.

Люси опускает глаза, даже не поворачивается в твою сторону. Какая разница, почему она пришла тогда к тебе во время тренировки? Главное, что между вами что-то настоящее, что-то невероятное и необъяснимое, что-то, чему ты никак не можешь придумать название, что-то, от чего подкашиваются ноги и мутнеет рассудок.

– Пол, пожалуйста, не надо...
– шепчет Люси и все еще не смотрит на тебя.

– Какая дилемма! Сохранить дом родителей или себя в глазах любовника?
– говорит Моцарпопулас, при этом не сводя с тебя глаз и по-прежнему держа на мушке.
– Нравится?
– обращается он к тебе, слегка вздергивая ружье.

– Что?
– зло отвечаешь ты, не двигаясь с места, - Люси, о чем он?

– Не что, а кто! Я говорю про мою жену. Со мной было то же самое. Она как вирусная инфекция. Попадает внутрь глубоко и надолго, а потом сплошные осложнения, - качает он головой и пожимает плечами, - я тебя понимаю и даже где-то сочувствую.

Затем он снова обращается к Люси:

– Милая, давай не будем задерживать нашего гостя. Ты же не хочешь, чтобы я отстрелил ему что-нибудь жизненно важное, так ведь? – Пол начинает прицеливаться.

Люси поворачивается к тебе и начинает быстро говорить, всхлипывая и заикаясь:

– Я аферистка, ясно? Я развожу людей, то есть мужчин, на деньги, - говорит она так громко, словно пытаясь перекричать кого-то, хотя на самом деле в гостиной гробовая тишина.

– Ты проститутка?
– тяжело выдавливаешь, будто кто-то насыпал в твое горло гравия.

– Нет, обычно я не сплю с клиентами, - она путается, закрывая глаза, качая головой, слезы ручьем текут по ее щекам, - вернее, никогда не спала… это не входило в план...

– ТАК! Это уже лишнее, - перебивает ее Пол, - я тебе так скажу: если бы не эти идиотские фотографы, греться бы нам на каких-нибудь экзотических островах и попивать коктейли за твойсчет. Развела бы тебя наша Люсьена, как миленького! Уж это она умеет. Она отличная актриса.

Смысл сказанных им слов никак не доходит до тебя, и ты начинаешь смеяться:

– Пол, я понимаю… обманутый муж, но между мной и Люси…

Моцарпопулас резко огрызается:

– Чарли, тебя обули, смирись с этим. Не ты первый, не ты последний.

Слышишь, как где-то справа рыдает Люси. Смотришь на то, как она сползает по стене и садится на пол, закрывая лицо руками.

– Это правда?
– спрашиваешь у нее безразличным тоном.

В ответ она лишь кивает головой, а Пол опускает ружье.

– Я думаю, в этом больше нет необходимости. До свидания, мистер Ханнэм, приятно было познакомиться.

Еще раз смотришь на Люси, затем на Пола, разворачиваешься и уходишь.

Глава 24

Моцарпопулас безусловно прав. Будь ты хоть чуточку умнее, ты бы сел за руль своего автомобиля, включил музыку погромче, вдавил педаль газа в пол и уехал бы куда подальше от этого места с его нездоровой атмосферой, однако анализ последствий - не твоя стихия. Именно поэтому, быстро сбегая по ступенькам крыльца, ты направляешься не к водительскому сиденью, как сделал бы любой здравомыслящий человек, а к багажнику. Недолго роешься в привычном бардаке и находишь ее. Улыбаясь, достаешь свою любимую бейсбольную биту, затем нежно протираешь ее махровой тряпочкой и закрываешь автомобиль. Бонита пугается, снова увидев тебя на пороге. Она пятится назад, а ты прикрываешь ей рот ладонью и тащишь под лестницу. Маленькую кладовку ты приметил на обратном пути из дома и теперь запихиваешь туда женщину, не обращая внимания на ее крики, и закрываешь дверь на шпингалет.

– Ничего личного, дорогая, просто ты слишком шустрая для человека в фартуке.

Застаешь семейку Моцарпопулас врасплох. Люси все еще рыдает, а Пол увлеченно разговаривает с кем-то по телефону. Размахиваешься, выбивая мобильный из его руки.

– Бонита, полиция!
– орет Пол.

Хватаешь его ладонь и прижимаешь к столешнице, затем наносишь удар по среднему пальцу, слышишь, как хрустит кость. Моцарпопулас зовет тебя больным придурком, а ты держишь биту над его рукой.

– Правило номер один: никогда не тычь ружьем в парня вдвое крупнее себя. Правило номер два: не зови его петухом. Правило номер три: не беси меня! Теперь вы оба заткнетесь, - оборачиваешься на притихшую Люси, - а я буду говорить.

Скрыть страх Пол не успевает - это безумно радует.

– Слава богу, что мы не у меня дома, Моцарпопулас. У меня была плохая дешевая дверь гаража — знаешь, однодверка такая. И вот в одиннадцать утра во вторник какой-то парень просто под нее подлез. Идет такой по заднему двору, смотрит, как бы попасть в дом и поживиться. А у меня тогда в доме была только вот эта бейсбольная бита рядом с кроватью. Ну, я и подумал: давай помахаемся, посмотрим, что будет. Схватил биту и выхожу во двор, а чувак стоит и смотрит на меня, и я ему такой: «Ну что, козел, разберемся?» Было ужасно, вообще-то. Драки не вышло, парень просто развернулся и пошел назад, как ни в чем не бывало. Я ему кричу: «Беги!» — а он ничего! Вот тогда я и решил вооружиться. Это я к тому, что хорошо, что мы не у меня дома, ибо с тех пор я начал собирать оружие. Бывал во всяких спецподразделениях, катался по миру и прибирал к рукам грозные вещички. У меня есть секира, самурайский меч, еще мачете есть — старый, правда, и ржавый. И все это мне уже пригодилось. Три утра, я учу роль. Слышу шум, беру мачете и спускаюсь во двор. Там стоит огромный чувак, и я думаю: «Боже, лучше бы я взял биту!» Просто, знаешь, не очень это дружелюбно — сразу рубить кого-то мачете. Я решил, что если повернусь чуть боком, то хоть отшлепаю его, что ли. К счастью, чувак увидел мачете и сказал: «Ладно, я сваливаю отсюда».