падают, сыплются наземь с берёзы:

– Добрые люди, меня не вините,

лучше под корень берёзу спилите.

Буйные ветры, лютые бури,

по лесу бродит разведчик понурый.

– Хлопче-молодче, смутные очи,

срежь меня, белую, тёмною ночью:

с горем-бедою стоять нет уж мочи!

Помню я смех ваш,

гули-гулянки,

песни-веснянки,

зори-зорянки...

Тёмная туча с запада встала,

танки пришли, земля застонала,

дымом дохнули – чёрной я стала.

Дикой ордою

кинулись с воем,

Надейку убили,

красу загубили.

полем потоптанным, тёмной дубровой

Ходит с винтовкой разведчик суровый:

– Скоро вернусь я

вместе с друзьями;

грянем нежданно,

ударим громами,

выжжем врагов мы железом калёным,

землю очистим, тучи разгоним.

И, окликая:

«Надя-Надейка!» -

Песней свободной

зальётся жалейка.

1943

ВОЗВРАЩЕНИЕ МУЗЫКАНТА

Пришёл солдат в село Подлипки,

В дом на окраине села,

Он молча снял со стенки скрипку,

И песня вслед за ним пошла.

Он из-под пальцев узловатых

Дарил картину не одну:

То поднималися Карпаты,

То гнал Дунай свою волну.

То битвы мгла бойцов скрывала,

То с неба солнца не прогнать,

То девочка венок сплетала,

А то навзрыд рыдала мать.

Его соседи окружили

И от него спешат узнать:

«Скажи, в каких краях, служивый,

Ты научился так играть?»

Он им ответил новым ладом,

И задрожал смычок-певун,

Он им ответил светлым взглядом,

Душою скрипки, звоном струн:

«Меня такому научили

Пути походов фронтовых,

Я слышал, ветры голосили

Над сном товарищей моих.

Я слышал говор, что по краю

Проплыл дорогами войны.

Я слышал, как родник играет

В солдатских кружках жестяных.

Я слышал, как леса гудели

От тяжких ран. Я видел сам,

Как слёзы месяца висели

На ветках сосен по лесам.

Я слышал: свет рыдал от счастья,

Когда увидел вольный стяг,

И рдела, вспрянув от ненастья,

Былинка каждая в полях!

Как всех нас пташки привечали,

Как рдел восток, прожив грозу...»

Замолкли струны.

Все молчали,

А музыкант смахнул слезу.

1946

ЕСЛИ Б МОГ Я...

Если б мог я стать сосною

На высокой круче,

И зелёной головою

Упираться в тучи,

Да считать на небе зори,

Говорить с ветрами,

Любоваться на просторе

Шумными хлебами!

Если б мог я стать криницей

В балочке зелёной,

Чтобы каждый шёл напиться

Там воды студёной,

Чтоб, гадая, песни пели

Надо мной девчата

И, как в зеркало, глядели

В воду до заката!

Если б мог я стать в дни лета

Лугом за дорогой,

А не сбудется и это –

Соглашусь, ей-богу,

Хоть осокою простою,

Хоть травой остаться,

Только б век с родной землёю

Мне не разлучаться!

1946

КИВАЧ

Гляжу я,

Не в силах восторга скрывать:

Живая картина –

Суровый Кивач!

С гранитных обрывов,

Где высится лес,

Слетает он в пене,

Как сокол с небес.

Дорогу ему

Нелегко пробивать,

Он крылья ломает

И рвётся

Опять.

Он бьётся

О камни

И спорит с судьбой...

Над ним наклонилися

Сосны гурьбой,

Как будто подслушать

В тревоге хотят,

О чём говорит

И гремит

Водопад.

1948

БОНДАРЬ

Наш бондарь гордится работой своею.

Кленину отрежет, просушит ночами

И клёпок себе заготовит набор.

Приладит их ровно, подгонит плотнее

И, дважды потуже связав обручами,

Он звонкое днище поставит в зазор.

Потом все бугры, все сучки подровняет, Чтоб их не найти и придире хозяйке, Когда она в руки поделку возьмёт.