— Там надпись какая-то, я не смогла прочитать.

— И я без подготовки не смогу, — подтвердил Рич, присмотревшись. — Это для получателя предназначалось, для мамы твоей, так? Значит, только она и могла эту галиматью разобрать. А для всех остальных отвод глаз первоклассный поставлен. На его снятие полдня уйдет как минимум.

Тим подал голос:

— В ее квартире я обнаружил теорин в больших количествах.

— Где именно? — вскинул голову Рич, оторвавшись от исследований. — В еде или просто?

— Не поверишь, но везде. Замаскирован хорошо, под пыль обыкновенную. Даже в сахаре был.

— Подожди! — Рич вскинул голову и в упор уставился на младшенького. — Ты долго в квартире находился? Как себя чувствуешь?

Тим лишь непонятно усмехнулся и развел руками — мол, как сам-то думаешь? Рич вдруг сдулся и облегченно выдохнул:

— ААаа, ну да, я и забыл, — ответил, как Мире показалось, невпопад. — Но если что не так, сразу мне звони, все ясно?

Тим коротко кивнул и добавил:

— Кроме того, бабулечка меня чаем фирменным напоила.

Рич фыркнул, заметно передернулся и вернулся к разговору.

— Тогда понятно, почему проклятие так разогналось. — Довольно безразлично покачал головой. — Тут бы и щепотки хватило для разрыва всех связей, а если в таком количестве, как ты говоришь… а материнское благословение, оно тоже срок давности имеет. Его действие слабеет, а проклятие наоборот, силу набирает. Вот и результат.

Мира отвлеклась от собственных горестных мыслей и уточнила:

— А что такое теорин?

— Ты в школе не училась, что ли? — удивился Рич.

Тут в разговор вступила Матрена Патрикеевна, до того сидевшая тихой мышкой за столом:

— Гадкое это чародейство, горюшко. Гаже его токмо умертвия поднимать да по могилам рыскать. Порошок энто, для здоровья живого существа губительный шибко, егой, бывалоча, по старине в еду подсыпали, чтоб вражину извести. Ни вкуса, ни запаха он не имеет, а действие почти мгновенное — смерть подлючая, страшная, мучительская.

— Но я же ела, пила и жива до сих пор, — Мира неуверенно оглядела присутствующих.

— Дык на тож материнское благословение, дуреха, гутарят те! Оно и проклятье проклятущее тормозило, и от порошка вражьего врачевало! Матушка твоя до сих пор жизню те спасает, из могилы ледяной за тобой присматривает. Токмо срок вышел почти весь, теперича самой тебе придется выпутываться…

— Да, примерно как-то так, — подтвердил Рич. — Если в двух словах, то с недавнего времени твой организм подвергался воздействию теорина с одной стороны и проклятия с другой. Вместе они составили гремучую смесь, которая в ближайшее время сведет тебя в могилу. До каких-то пор их сдерживала магия твоей матери, но со временем она рассеялась и вот результат. Кстати, там еще парочка проклятий на тебе висит — видимо, для верности, но своего часа они уже не дождутся.

Такого откровенного прогноза нервная система Миры уже не выдержала — закрыв лицо руками, девушка разрыдалась. Тим начал заполошно совать ей под нос свой платок, но она зло отпихивала его руку и выла еще горше.

Между тем Рич, как ни в чём не бывало, принялся осматривать зеркало. Через пару минут удовлетворенно крякнул:

— А вот и источник всех бед! Через это зеркало твоя мать проклятие получила. Тут все и началось… Глянула в него — и готово. Это ж какая сила и фантазия… — присвистнул восхищенно, хотя на Мирин взгляд, ничего хорошего в этом факте не было. — Какой талант пропадает! И колечко… тоже непростое, но понять, где закавыка, не могу… Кто, говоришь, постарался?

Мира невнятно провыла:

— Так если б я знала, ктоооо… своими руками сволочь удушила…

— Зачем так сразу? — вступился Рич за неизвестного колдуна. — Такой талант и знания нам бы очень пригодились, а то в последнее время никого выдающегося во всех потоках. Сплошное разочарование. Видно, что не профессионал делал, местами грубо сработано, но суть ухвачена верно, и наложено все по правилам. Так, говоришь, не знаешь отправителя?

— То есть ты хочешь сказать, что мамин поклонник и наложил на нее проклятие? Это он?

— Насколько я могу видеть, да. Плетение идентично, ритм совпадает, баланс правда уже не тот, но сколько времени прошло. На зеркале почти ничего не осталось; да и на тебе столько всего, что вычленить рисунок родового проклятия практически невозможно…

— А я… я же в него смотрелась! — вдруг всполошилась Мира, разом вспомнив предупреждения Петра насчет этого зеркала. — Это значит, я еще одно проклятие получила?

— Ага, — рассмеялся Рич, — думай, что говоришь! Какое еще одно? Родовое проклятие всего — одно. Зеркало служило проводником, работу свою исправно выполнило и теперь абсолютно безвредно. Вот кабы мать твоя в него не посмотрелась, тогда да, ты бы получила заряд, да и то не факт, что столь же сильный, как в момент создания, а сейчас… это просто зеркало. Хреновое, к тому же, — добавил со знанием дела, вглядываясь в свое мутное, искаженное отражение.