Шрифт:
— И еще. Я думаю, не солидно в главнокомандующие назначать генерала. Подготовьте указ о производстве Апраксина в фельдмаршалы. Я подпишу. И следом Указ о назначении.
— Я думаю, надо написать и манифест об объявлении войны, чтоб возбудить патриотизм у простого народа.
— Да, да, Алексей Петрович, составьте манифест. Я подпишу и опубликуем в «Ведомостях» [45] .
Вечером Бестужев был у Апраксина, проходя к нему в кабинет, сказал:
— Пришел обрадовать тебя, Степан. Только что ты произведен в фельдмаршалы.
45
«Ведомости» — первая русская печатная газета. Издавалась по указу Петра I от 16 декабря 1702 г. сначала в Москве, потом в Петербурге непрерывно до 1728 г.
— Чем же я заслужил такую милость?
— Не, брат, только будешь заслуживать.
Апраксин насторожился, догадавшись, спросил не очень радостно:
— Неужто меня?
— Тебя, Степа, тебя. Аль не рад?
— А чему радоваться-то, Петрович? Я еще от Персии не оклемался, и тут на тебе — новый хомут.
— Ну вот тебе раз, — вздохнул Бестужев. — Я думал, удружил тебе. Выпьем по чарке в честь фельдмаршальства.
— Да выпить-то выпьем. Эй! Мишка! — позвал Апраксин.
И возникшему в дверях денщику приказал:
— Принеси нам с канцлером ренского пару бутылок и чарки. Да поживей.
Денщик был выдрессирован, явился мигом с бутылками и чарками и даже с закуской. Выбил пробки.
— Готово, ваше сиятельство.
— Ступай, — махнул рукой Апраксин.
Денщик вышел.
Степан Федорович наполнил бокалы, подвинул один Бестужеву:
— Ну, давай за фельдмаршальство, Алексей Петрович, что уж теперь. Из бабы девку не сделаешь.
— Что уж так мрачно, Степан?
— А что веселого, Алексей Петрович? Мне уж пятьдесят пять, поздновато за такой гуж браться. Я-то, пожалуй, лучше всех вас знаю, в каком состоянии нынче армия. Коней, пушек и даже телег нехватка. А провиант? Эх-х! — махнул рукой Апраксин.
— Ну у тебя ж будут заместители, начальник штаба.
— А что заместители? Они дров наломают, а с меня спрос.
— Кого б ты хотел в штаб себе?
— Веймарна Иван Ивановича. Он молодой, пусть тянет.
— Хорошо. Считай, он уже у тебя. Я по должности начальник Конференции, думаю, и все члены согласятся на твою просьбу.
— Что это еще за Конференция?
— Что-то вроде постоянного военного совета при ее величестве.
— А кто в ней?
— Я, вице-канцлер, Бутурлин, братья Шуваловы, Трубецкой.
— Это, как я понимаю, все надо мной начальники?
— Ну как сказать? Конференция будет вырабатывать стратегию, подсказывать тебе. Одна-то голова хорошо, а две…
— А две еще хуже, — усмехнулся Апраксин.
— Зря так думаешь, Степан. Зря. Все же я буду главой Конференции, неужто я тебе зла пожелаю?
— Ну что ж, поживем — увидим. Давай еще по чарке примем.
Апраксин опять стал наполнять вином бокалы. Бестужев спросил:
— Кого б ты из генералов хотел в свою армию?
— Салтыкова Петра Семеновича.
— Отпадает.
— Почему?
— Он ландмилицией командует на Украине.
— Вот видишь, первая просьба — и уже отказ. А он, между прочим, хорошо воевал в Швеции, есть боевой опыт. А кого ж тогда мне Конференция предложит?
— Румянцева Петра [46] . Молодой, горячий.
— Знаю. Отец от него волком выл, мать слезами умывалась.
— Господи, кто из нас в молодости не куролесил! А теперь от него пусть Фридрих воет.
46
Румянцев Петр Александрович (1725–1796) — полководец, граф. В сражениях Семилетней войны командовал бригадой под Гросс-Егерсдорфом, дивизией под Кунерсдорфом, корпусом под Кольбергом. В русско-турецкой войне 1768–1774 гг. командовал армией, разгромил турок при Рябой Могиле, Ларге, Кагуле. С 1775 г. титулован «графом Задунайским». В русско-турецкой войне 1787–1791 гг. командовал Второй армией.
— Посмотрим. Еще кто?
— Панина — генерал-майора [47] , Лопухина — генерал-аншефа.
— Ну, этот вояка по выпивке хорош.
— Артиллерией будет командовать Матвей Толстой.
— Он же не нюхал пороху!
— Значит, понюхает с тобой. Придадим тебе донцов тысяч пять. С ними тебе не страшна будет прусская кавалерия.
— Кто донцами командует?
— Бригадир Краснощеков, боевой атаман. Конечно, у Фридриха, бесспорно, хорошая, дисциплинированная армия. Но бить его можно. Это доказал уже австрийский генерал Даун. Он победил Фридриха при Колине и выгнал из Богемии. Теперь наша очередь надавить на Восточную Пруссию, и хорошо бы взять Кенигсберг. Тогда бы Фридрих оказался в капкане и взвыл бы.
47
Панин Никита Иванович (1718–1783) — государственный деятель и дипломат. Служил в конной гвардии. В 1747–1759 гг. — посланник в Дании, затем в Швеции. В 1760–1773 гг. — воспитатель великого князя Павла I — будущего императора. В 1762 г. — активный участник воцарения Екатерины II. В 1763–1781 гг. возглавлял Коллегию иностранных дел. В 1781 г. вышел в отставку в знак протеста против политики Екатерины II и ее фаворитов.
— Не взвыть бы потом и мне, — вздохнул Апраксин.
— С чего ради, Степан? Ты чего?
— Как чего? Ты что, не понимаешь, Алексей?
— Ты имеешь в виду наследника?
— А кого ж еще? Он же Фридриху готов задницу лизать.
— Ну пока не он на троне.
— Вот именно «пока»! Так что бить пруссаков надо с оглядкой.
— М-да, — молвил кратко канцлер и предложил: — В таком случае давай выпьем за здоровье ее величества.
— С удовольствием. С этого нам надо было начинать, — сказал Апраксин и чокнулся с бестужевской чаркой.