Она поднялась наверх, вошла сначала в комнату родителей. Кили и Грант Свишер, возраст соответственно тридцать восемь и сорок лет. Как и в случае с их экономкой, не было никаких следов борьбы. Просто мужчина и женщина, муж и жена, спали в своей постели и теперь были мертвы.

Ева окинула быстрым взглядом комнату, заметила дорогие мужские часы на комоде, пару женских золотых сережек на ночном столике.

Нет, это не ограбление.

Она вышла из комнаты в тот самый момент, когда ее напарница, детектив Делия Пибоди, поднималась по ступенькам. Она заметно прихрамывала.

Может, зря она разрешила Пибоди приступить к активной работе? Может, она поспешила, спросила себя Ева. Ее напарница подверглась нападению всего три недели назад: преступник подстерег ее на пороге ее дома. И Еву до сих пор преследовало кошмарное воспоминание о крепкой и надежной, как скала, Пибоди – избитой, с переломанными костями, простертой в бессознательном состоянии на больничной койке.

Лучше об этом не вспоминать. Забыть про чувство вины. Лучше вспомнить, как она сама ненавидела болеть. Нет, что ни говори, а работа все-таки лучше, чем вынужденное безделье.

– Пять трупов? Вторжение со взломом? – Слегка запыхавшись, Пибоди объяснила: – Патрульный на входе ввел меня в курс дела.

– Похоже на то, но выводы делать пока рано. Прислуга внизу, ее помещение за кухней. Убита в постели, перерезано горло. Вон там – хозяева дома. Тот же почерк. Двое детей, девочка и мальчик, в своих спальнях на этом этаже.

– Дети? О господи!

– Патрульные сказали, что мальчик здесь. – Ева вошла в следующую дверь и включила свет. – Идентифицирован как Койл Свишер, двенадцати лет.

На стенах в его комнате висели спортивные постеры. Было очевидно, что больше всего он любил бейсбол. Брызги его крови попали на торс игрока команды «Янки».

В комнате царил типичный для подростка беспорядок, вещи на полу, на столе, на комоде были разбросаны как попало, но Ева сразу поняла, что смерть застигла Койла врасплох, как и его родителей. Никаких признаков борьбы.

Пибоди откашлялась.

– Четко и быстро, – заметила она, стараясь не давать воли чувствам.

– Взлома не было. Сигнализация не сработала. Либо Свишеры забыли ее включить, но я бы на это не поставила ни цента, либо кто-то раздобыл их коды. Либо обзавелся хорошей заглушкой. Девочка должна быть здесь.

– Ладно. – Пибоди расправила плечи. – И без того погано, но, когда замешаны дети, еще в сто раз хуже.

– И не говори. – Ева вошла в комнату, включила свет и осмотрела обстановку. Пушистое бело-розовое одеяло на постели, маленькая девочка с густыми и пышными светлыми волосами, запекшимися от крови. – Никси Свишер, девять лет согласно данным.

– Совсем еще ребенок.

– Да. – Ева оглядела комнату и насторожилась. – Что ты видишь, Пибоди?

– Несчастную девочку, которой уже не суждено стать взрослой.

– Вон там. Две пары туфель.

– Дети из состоятельных семей чуть ли не купаются в туфлях.

– Два школьных рюкзачка. Смотри не наследи. Ты себя обработала?

– Нет, я только…

– А я уже. – Ева вступила на место преступления, наклонилась и руками, обработанными защитным аэрозолем, подняла туфли. – Разного размера. А ну-ка позови первого прибывшего на место.

Пибоди поспешила исполнить приказ. Все еще держа в руках туфли, Ева вновь повернулась к убитой девочке. Отставив туфли в сторону, она вынула из своего полевого набора пластинку для идентификации отпечатков пальцев.

Да, с детьми гораздо тяжелее. Трудно было взять эту маленькую ручку. Такую маленькую безжизненную ручку. Трудно смотреть на маленькое существо, лишенное стольких лет жизни, всех ее радостей и горестей.

Ева прижала пальчики к пластинке и стала ждать, пока на дисплее компьютера не высветятся данные.

– Офицер Граймс, лейтенант, – объявила появившаяся в дверях Пибоди. – Первым прибыл на место.

– Кто сообщил о происшествии, Граймс? – спросила Ева, не поворачиваясь.

– Неустановленное лицо женского пола, лейтенант.

– И где оно, это неустановленное лицо?

– Я… лейтенант, я полагал, это одна из жертв.

Тут Ева повернулась, и он увидел высокую худощавую женщину в брюках свободного покроя и видавшей виды кожаной куртке. Светло-карие глаза, холодные, все подмечающие глаза полицейского, высокие скулы, ямочка на подбородке. Темно-каштановые короткие волосы были небрежно подстрижены.

Он уже кое-что слышал о ней и сейчас, когда в него впился этот ледяной взгляд, понял, что свою репутацию она вполне заслужила.