— Так вы ещё по части зелий работать собираетесь? — уточнил Малфой. — Есть у нас Игорем один друг, большой специалист в этой области. К сожалению, он сегодня не смог присутствовать, думаю, вы нашли бы общие темы…

— В самом деле? — отозвалась Иванна, показывая вежливую заинтересованность.

— Кажется, понимаю, о ком ты, — прищурился Каркаров. — Не думаю, что мы много потеряли от его отсутствия.

Он вдруг накрыл ладонью руку Иванны, лежащую на подлокотнике кресла, и принялся рассеянно поглаживать пальцы, словно опасаясь, что этот неизвестный товарищ-зельедел всё же соизволит появиться и непременно потащит её в укромный уголок обсуждать передовицу из свежего номера «Алхимического вестника». Удивляясь его реакции, Иванна вдруг заметила сквозь стеклянную стену, отделяющую зимний сад от одного из залов анфилады знакомое лицо.

— Ой, это же пан Славибор! — радостно воскликнула она, моментально теряя остатки интереса к беседе с Малфоем; в конце-концов, сказано было уже достаточно, чтобы она могла спокойно представить ему Анну и на том успокоиться окончательно. – Ну, наш с Янко рекомендатель, — коснувшись своего левого предплечья, напомнила она Каркарову. — Пойду, поприветствую.

Отойдя на почтительное расстояние, но, всё же, оставаясь в пределах слышимости, она не смогла отказать себе в удовлетворении любопытства и аккуратно замерла, укрывшись за стволом раскидистой пальмы.

— Игорь, послушай, я понимаю, дело вкуса и всё такое… Но ради ладной фигурки и личика средней смазливости терпеть столь катастрофичное отсутствие манер и сомнительный характер… — протянул Малфой.

— Прости мой вопрос, но ты первый на личности перешёл — ты кого эталоном смазливости и ангельского характера назначил? — Каркарова его вопрос развеселил чрезвычайно. — Неужели, Нарциссу?

— Ну… — помедлил Малфой с ответом. — Нарцисса, может быть и не идеал, но весьма хороша собой и определённо умеет вести себя в обществе.

— Не знаю, по мне, так у вас в Западной Европе красивых женщин нет, — заявил Каркаров. — Инквизиция на славу потрудилась — посмотришь по улицам, как будто всех красавиц в Средние Века объявили ведьмами и сожгли.

— Да брось, вот например эта французская племянница Стефании — чрезвычайно интересная особа. Надо бы с ней поближе познакомиться…

— Люциус, это не пример, она словачка наполовину, и на четверть — полька, — возразил Каркаров. — К Западной Европе весьма условное отношение имеет. И, к тому же, она ещё не окончила школу, имей в виду.

— Окончит в этом году, я уточнял! — поспешно заметил Малфой. — Она уже совершеннолетняя. Ах, прости, у тебя же профессиональные табу, — пропел он. — Или нет? Расскажи-ка, ты с этим дивным созданием когда связался? Она и наедине демонстрирует такие же вульгарные манеры? Раньше твой вкус был не в пример лучше.

— Порядочные мужчины такие вещи не обсуждают даже в кругу «друзей», — назидательно ответил Каркаров. — А что касается манер — для её возраста всё совершенно нормально. Характер и ум есть, а остальное приложится. Лично мне пассивные безыдейные женщины скучны. С ними ни время интересно провести, ни детей вменяемых воспитать.

— Детей? Игорь, я всё понимаю, меня самого иногда тянет на всякую экзотику, но чтобы до такой степени… — в голосе Малфоя звучало откровенное непонимание; в следующий момент он рассмеялся: — Я почти попался! Ну-ка, признавайся, ты просто хочешь окрутить дочку аврора, чтобы отомстить за Азкабан.

Иванне стоило больших трудов, чтобы подавить смех. Она очень позавидовала Каркарову, который мог открыто расхохотаться в ответ на такое феерическое предположение. С сожалением она покинула свой наблюдательный пункт, в глубине души надеясь, что подслушанный разговор — не подтверждение стереотипа о том, что разговоры в мужской компании вертятся только вокруг баб и спорта, а лишь совпадение, и побежала к пану Славибору, пока тот не ушёл куда-нибудь.

Почтенный стеклодув, оторвавшись от разговора с меланхоличной ведьмой, радушно поприветствовал Иванну. Рассказав в очередной раз о своих нынешних делах, она удостоилась похвалы с его стороны и была представлена его собеседнице. Ведьма оказалась сестрой пана Славибора, занимающейся изготовлением ювелирных изделий с магическими свойствами. Она также состояла в Ложе и пригласила Иванну без стеснения обращаться к ней по любым вопросам, связанным с артефактами. Иванна поблагодарила её и, поздравив себя с самостоятельно приобретённым «полезным знакомством», отправилась искать Анну.

Обнаружив девушку в музыкальном зале в компании хорошенького юноши с горящим взором, Иванна оттащила её «попудрить носик» и настойчиво позвала с собою в зимний сад, сообщив, что Малфой уже готов упасть в её — аннины — тёплые объятия. Анна пожаловалась, что Винченцо сегодня как-то не в ударе и выразила надежду, что в зимнем саду её развлекут лучше. Иванна, не удержавшись, сообщила, что вот как раз лорд Малфой нынче тоже весь в сплине, и что его непременно стоит утешить.

Оказавшись в саду и пройдя церемонию официального представления, Анна справилась о причине печали лорда Малфоя и, узнав оную, выразила глубокое и искреннее сожаление в связи со сложившимися обстоятельствами и немедленно окружила его вниманием и заботой. Тот немедленно воспарил духом и принялся осыпать её комплиментами, почти слово в слово повторив тираду Каркарова о действиях Святой Инквизиции, чем вызвал у Иванны приступ хохота.