– Нора, ты уже забыла правило "вести себя прилично"?

– Просто отплачиваю тем же, - сказала она, - ты трогал мою спину. Мне нужно было потрогать твою.

Нора скользнула пальцем в обратном направлении, к его шее, наслаждаясь каждым вздрагиванием, вызванным ее прикосновениями.

– Почему ты до сих пор девственник, Уес?

"Потому что ждет, пока ты повзрослеешь". Услышав в своей голове голос Сорена, она его прогнала.

– Ты, серьезно, меня об этом спрашиваешь?

Схватив подушку, малой крепко прижал ее к своей груди.

– Я очень серьезно тебя об этом спрашиваю. И хочу знать.

– Ну, я христианин, и...

– Я тоже христианка. Но я не девственница. Хотя, с другой стороны, я плохая христианка.

– Ты не плохая христианка, - возразил он, - ты делаешь все, что можешь.

– Это очень мило с твоей стороны, - Нора улыбнулась его затылку, - но ты уходишь от ответа. Ты, на самом деле, будешь ждать до первой брачной ночи?

– Не обязательно.

Нора слегка ударила его по спине.

– Что значит, не обязательно? А это не очень благочестиво с твоей стороны.

– Ты знаешь, что я не сторонник фундаментализма. Я отличник по биохимии. Я верю в реальность эволюции, и глобального потепления. Но также, я верю в Бога, и считаю, что Он хочет, чтобы мы, не знаю, относились друг к другу с почтением.

– Почтением... очень хорошее слово. Значит, когда ты планируешь почтить какую-нибудь счастливицу своей девственностью?

– Нора, это не самая удобная тема для разговора.

– Уес, мы постоянно говорим о сексе.

– Нет, это ты постоянно говоришь о сексе, и раз я с тобой живу, мне приходится это слушать.

Нора снова слегка ударила его по спине.

– Давай. Рассказывай. Я хочу знать.

– Ладно, ладно. Только если перестанешь меня бить.

Нора принялась массажировать шею и плечи малого. Она думала, что это снимет его напряжение, но чем больше она его касалась, тем больше, казалось, он напрягался. Уесли медленно выдохнул.

– Я просто хочу подождать до тех пор, пока пойму, что для нее это будет значить столько же, сколько и для меня. А учитывая значимость для меня, это может занять много времени.

Закончив растирать шею парня, Нора начала неторопливо ласкать его спину подушечками своих пальцев.

– Помнишь, в твоем возрасте, я, все еще, оставалась девственницей. Мне было двадцать, когда мы с Сореном впервые занялись любовью.

– Ты была рада, что вы так долго ждали?

– Ожидание явилось не моим выбором, а его. Я была готова и хотела этого гораздо раньше. Но я рада, что для него это значило столько же, сколько для меня. Думаю, однажды, ты сделаешь какую-нибудь девушку очень счастливой. И надеюсь, что она тоже тебя дождется.

– А я нет.

– Ты не хочешь быть с девственницей?
– спросила Нора в совершенном потрясении.

– Ни в коем случае. Я бы хотел, чтобы, по крайней мере, один из нас знал, что мы делаем.

– Это не так уж и сложно понять, клянусь. Ты просто целуешь ее, - сказала она, оставив поцелуй на середине спины малого, - везде, где хочешь целовать, и трогаешь везде, где хочешь трогать. И когда она становится влажной и готовой, ты широко разводишь ее ноги и медленно входишь в...

– Прекрати, Нор.

Голос Уесли звучал натянуто.

– Прости. Иногда я забываю, что не занимаюсь написанием одной из моих книг.

– Все в порядке, - несколько прерывисто произнес он.

Свернувшись вокруг подушки, парень притянул колени к груди.

– Просто... ты... я...

– Возбудился? Я знаю, что это так. Твой акцент становится сильнее, когда у тебя вст...

– Нора, пожалуйста.

– Ты можешь сказать мне, Уес.

– Да, - признался малой, - еще как. Прости. Дай мне несколько минут подумать о моей умершей бабушке, и я приду в норму.

– Могу я помочь?

– Сомневаюсь. Ты никогда не была знакома с моей умершей бабушкой.

Нора рассмеялась.

– Я говорила о другом. Просто расслабься. Лучшее, что можно сделать - это избавиться от напряжения.

Она положила свою руку на его тело.

– Я не собираюсь заниматься с тобой сексом, - с горячностью произнес Уесли.

– Знаю. На сегодня у меня и без того достигнут лимит на лишение девственности. Просто подумай об этом, как о снимающем напряжении массаже.