– - И это значит...
– - начала гросгерцогиня, стремительно утрачивая всяческие признаки недавнего недовольства.

– - Что вы можете просто отдать эрцгерцогу приказ, и он обязан подчиняться.
– - закончила за нее Мафальда.
– - Во всяком случаев том, что касается его лечения.

Эвелина оглядела комнату, словно собравшийся пикировать на жертву орел, перевела взгляд на эполеты, которые все еще продолжала сжимать в руках, и улыбнулась, выражая полное удовлетворение.

– - Милая, готовь приказ немедленно!
– - задорно воскликнула она.
– - А я... Пожалуй, покуда напишу небольшое письмо Максимиллиану. Ах, я совершенно неспособна долго сердиться на это чудовище!

***

Вскоре и Мафальде, и остальным фрейлинам стало ясно, что «это чудовище» и в самом деле получило окончательное и бесповоротное прощение. Написав ему письмо и поставив подпись на составленном первой камер-фрейлиной приказе, адресованном ее пасынку, гроссгерцогиня вновь загорелась жаждой деятельности. А поскольку операций в данный момент в монастыре не проводилось, а с перевязками уже прооперированных пациентов фрейлины справлялись и без нее, Эвелина решила заняться созданием своей «военной формы».

Именно за этим занятием ее и застала в выделенной государыне келье госпожа фон Шиф. Герцогиня склонилась над одним из своих сундуков, перебирая торчащие из него подолы и рукава платьев и что-то недовольно бормоча себе под нос.

– - Ваше Сиятельство, это же моя обязанность!
– - упрекнула Мафальда свою госпожу.
– - Скажите, что вы ищете?

– - Ничего, моя дорогая, я же знаю, что сейчас у тебя много обязанностей поважнее, чем поиск моих нарядов, -- взмахнула рукой гроссгерцогиня.
– - И неужели же я не найду в своем собственном багаже то, что мне нужно?

«Да уж, ты в нем все найдешь -- дня через два в лучшем случае!» - фыркнула про себя первая фрейлина.

– - Разумеется, найдете, но с моей помощью это у вас получится быстрее, -- сказала она вслух, как всегда, почтительно, но и несколько иронично. Эвелина выпрямилась, посмотрела на Мафальду и внезапно на ее лицо словно набежала тень.

– - Не уверена, что ты сможешь мне сейчас помочь -- кажется, в моем багаже вообще нет того, что мне нужно.

«Не может такого быть!» -- вновь мысленно прокомментировала услышанное фрейлина, после чего с нескрываемым любопытством поинтересовалась, что же так неожиданно потребовалось ее госпоже.

– - У меня почти нет ничего розового!
– - развела руками Эвелина.
– - Никогда не любила этот мальчишечий цвет. Знала бы, для чего он мне может понадобиться -- заказала бы десяток розовых платьев!

«И они бы не влезли в твои сундуки», -- с этой мыслью Мафальда наклонилась над ворохом разноцветной одежды гроссгерцогини и выудила из него край светло-лилового шелкового шлейфа, прилагавшегося к платью из такой же ткани.

– - Этот наряд вам очень идет, а с эполетами он будет еще лучше смотреться, -- сказала она, но Эвелина энергично замотала головой:

– - Какой же это розовый, это светлая фуксия, это не подойдет...

– - Ваше Сиятельство, это же цвет для формы военных. Для мужчин, -- улыбнулась фон Шиф.
– - Они в таких тонкостях не разбираются, для них и персиковый будет розовым, и коралловый, и даже, боюсь, малиновый.

– - Ты думаешь?
– - удивилась Эвелина, взяв в руки край своего шлейфа и поднеся его ближе к глазам.
– - Хотя, кажется, ты права. Максим... то есть, Его Светлейшее Сиятельство, действительно плохо различает оттенки, он как-то платье цвета морской волны -- вот это самое, -- она указала на свешивающийся с края сундука рукав -- назвал зеленым, а бордовое -- коричневым.

– - Вот-вот, -- кивнула фрейлина.

– - Хочешь сказать, у мужчин у всех так?

– - Возможно, есть исключения, но мне они не встречались, -- вздохнула Мафальда, вспомнив собственного покойного мужа, который вообще не запоминал ее наряды.
– - Так что мы вполне можем сделать вашей парадной формой это лиловое платье.

– - Замечательно!
– - Эвелина всегда любила этот светло-лиловый наряд и теперь радовалась, как ребенок, что он теперь сослужит ей такую важную службу.
– - А у тебя ведь есть малиновое платье, насколько я помню. И у других наших девушек, думаю, найдутся такие платья, которые можно назвать розовыми... с мужской точки зрения.

– - Так ведь нам не обязательно носить форменные цвета, -- напомнила ей фон Шиф.

– - Да, действительно...
– герцогиня вновь приуныла.

В своих фантазиях она уже видела всех фрейлин наряженных в разные близкие к розовому цвета платья и накидки, создающие впечатление, что все они -- один отряд, и в то же время, отличающиеся друг от друга фасоном и оттенком, ведь для женщины нет ничего хуже, чем оказаться рядом с другой женщиной в таком же платье. Но военное звание получила она одна. Конечно, можно было приказать остальным фрейлинам тоже одеться в «военную форму», и они бы подчинились -- но затаили бы на госпожу серьезную обиду за указание на то, как им наряжаться. Одно дело -- негласное правило не одеваться более пышно, чем герцогиня, и совсем другое -- когда она указывает цвет нарядов.