– Здоровые зубы у всех!

– Зачем? В каждом доме, почти в каждом доме внизу - зубоврачебный кабинет. Это как минимум четыре врача посменно и восемь медсестер. И еще пара офис-менеджеров. И еще производство медицинское - те, кто делает все эти шпатели, буры, дорогущие кресла, обезболивающие средства, цементы, вкладки, коронки... Сотни человек задействовано, понимаешь? Тысячи! Десятки тысяч! В каждом доме - клиника. А ты - таблетку. И куда пойдут эти люди? На улицу? А еще - твои копейки вместо тысяч и тысяч рублей на лечение зубов. Прекращается денежный оборот. Народу не на что купить товар. Останавливается спрос. Нет спроса - нет производства. Твоя таблетка может погубить весь мир похуже мирового кризиса и мировой войны! Но ничего, ничего, я спасу этот мир.

– Но ведь зубы! И вам надо делать зубы, и вашим детям...

– А вот за то, что я сегодня сделаю, меня и моих детей, и моих внуков тоже будут лечить совершенно бесплатно. И как раз это экономику не подорвет ни в коем случае. Ну, становись уже к стенке, вот туда, на травку.

– - Неполученная выгода

Мелодичный звонок прервал мой холостяцкий ужин.

– Кто там?
– на всякий случай переспросил я.

– Интеллектуальная полиция! Откройте!

Трясущимися руками открываю стальную дверь, отодвигаю запоры - от этих не запереться. Тут же, оттолкнув меня в сторону, по комнатам разбегаются спецназовцы с автоматами наизготовку. За ними солидно и неспешно двигается инспектор, а сзади подталкивают соседей-понятых.

– Ну, вот и до вас мы дошли... Ну, что же вы стоите? Сдаваться будем, или как?

– Сдаваться, - кивнул я слабо.
– Конечно, сдаваться.

– Ну, показывайте, что у вас тут есть.

– Вот, - показал я на книжный шкаф и полки вдоль каждой стены.
– Вот - все здесь.

– У-у-у, батенька... Этак мы весь день с вами будем разбираться. А у нас еще, вон, пачка ордеров! Лучше сами выдайте... Не берите грех на душу...

– Я специально разложил по годам.

– Готовились, что ли?

– Я - законопослушный гражданин!

– Ну-ну... Все так говорят, - он почесал затылок, обводя взглядом ряды книг.
– Ну, и где тут "до 1991 года"?

– Вот. Этот шкаф и по той стене.

Похлопывая по корешкам книг, низенький толстый инспектор прошелся вдоль полок, потом вытащил на пробу два тома, выглядящих поновее, глянул исходные данные, уронил на пол небрежно.

– Ну, что ж. Вы закон знаете. Это, - махнул он округло рукой, - изымается. После рассмотрения на районном уровне, часть останется в платных библиотеках, часть будет уничтожена, чтобы не было оснований.

– Да-да, я знаю.

– Опись уже готова, наверное?

– Вот, пожалуйста.

– Приятно иметь дело с законопослушными гражданами!

Инспектор подписал оба экземпляра описи, покивал уважительно головой, глянув на общее количество внизу.

– Вызывайте грузчиков, - кинул тем, кто остался в коридоре.
– Это вот все выносим.

И опять обратился ко мне:

– Теперь о серьезном. Мы получили информацию, что вы давали книги соседям и друзьям. И даже в другие города?

– Да, - честно признался я.
– Давал. Но только до опубликования закона!

– Ага. Значит, вы утверждаете, что после опубликования закона об интеллектуальной собственности пользовались официально приобретенными экземплярами печатной продукции только в целях личного удовлетворения интеллектуальных потребностей?

– Да, именно так.

– Так и запишем, - инспектор уже сидел за столом, поглядывая, как мужики в черных комбинезонах таскают книги в машину, и заполнял стандартный бланк.

– А дети?

– Что?

– Ваши дети читали эти книги?
– ткнул он пальцем в полки.

Я задумался, вспоминая формулировки закона. Как бы не залететь под статью.

– Э-э-э... Да. Читали. Но только до опубликования закона!

– Умно, умно. Так и запишем с ваших слов. Писали ли вы рецензии на книги? Хвалили или осуждали их? Имели связи с авторами?

– Нет, нет, нет.

– И в разговорах не было такого, что вот та книга - дерьмо, а вот та - обязательна к прочтению?

– Что вы! После закона - ни с кем!

– Понятые, вы слышите? Подтверждаете?

Понятые покивали головами, подтверждая.

Ну, а что - я с соседями о книгах никогда и не говорил. Это правда. С ними - о другом.

Из спальной вышел тусклый незаметный штатский, положил перед инспектором толстый черный том, прошелестел:

– Под подушкой прятал.

Инспектор побледнел.